Я тоже улыбнулся ей.
— Вы угадали, — сказал я ей. — Меня только что пригласили на вечеринку, которая, как они обещают, закончится групповым сексом. Не хотите составить мне компанию?
— В следующий раз. — Она даже изменилась в лице.
Я кивнул.
— Я так и думал, — проговорил я, набирая номер на аппарате внутренней связи. — Придется пригласить Меркулова.
— Я что-то подозревала в этом роде касательно вас, — сообщила она мне. — Но что касается Меркулова — это для меня удар.
— На свете много есть такого, друг Федотова, — пробормотал я, — что и не снилось нашим мудрецам.
Наконец на том конце провода трубку взяла секретарша Кости:
— Приемная Меркулова.
— Турецкий, — сказал я. — Соедините меня с Меркуловым, пожалуйста.
— А Константина Дмитриевича нет, — сообщила она. — И до обеда, очевидно, не будет.
— Это точно?
— Так он сказал, во всяком случае, — ответила секретарша и повесила трубку.
Я посмотрел на Лилю. Сказать, что ли? Но уже в следующее мгновение решил, что не стоит. Не то чтобы я не доверял ей, но просто решил ничего пока не рассказывать. Помочь она мне вряд ли чем сможет, а лишние знания ей абсолютно сейчас ни к чему. Тот самый случай, когда большие знания рождают большие печали.
Придется действовать на свой страх и риск. А впрочем, что я хотел от Меркулова? Благословения? Чем он сейчас может мне помочь? Общаться же со своим непосредственным шефом, начальником следственной части, мне не хотелось. Я ему не доверял. А о результатах операции доложу Косте по окончании дела, решил я.
3
После ночного разговора в кабинете генерала Петрова у Аничкина голова была будто стеклянная. Странные разговоры, непонятные поручения — такое впечатление, что ему недоговорили самого важного, не раскрыли истинной цели этой операции. Хотя внешне все было абсолютно гладко: ФСБ пытается запутать дудаевцев и обмануть — сбыть им негодное оружие.
И все-таки что-то здесь было не так. Зачем, например, в операцию вмешивается МВД? И при чем тут администрация Президента? Секретные операции такого рода проходят в обход чиновничьих структур, о них докладывают только лично Президенту… Зачем надо было вызывать Аничкина по экстренной связи? Почему, в конце концов, совещание проходило ночью и в такой, мягко говоря, неформальной обстановке?
От этих бесконечных «почему?» и «зачем?» у Аничкина с утра разболелась голова. Не помогла ни лошадиная доза анальгина, ни расхваливаемый по телевизору «Солфадеин». Каждый шаг отдавался в голове колокольным гулом, и поэтому процедура встречи грузов на военном аэродроме рядом с Быковом, поездка на склад в Раменках, «Пульсар», потом Лубянка — все прошло как в тумане. И, только спрятав муляжи «Самумов» в свой личный сейф, Володя потихоньку стал приходить в себя. Все-таки правильно говорят, что все болезни от нервов.