— Что случилось?
Вольпе поднял голову. Изо рта у него побежала струйка слюны.
— Хочешь, чтобы я сказал правду или врал, как все последнее время?
— Правду, Джованни.
Де Мола пытался понять, до какой степень тот пьян.
— Мне нужна книга, сейчас и сразу!
— Хочешь книгу? Какую книгу?
— Ту самую! Секретную! — заорал Джованни. — Которая неизвестно где и которую все хотят заполучить!
— Кто все?
— Чш-ш-ш, нас не должны слышать. Если услышат — убьют! Они сказали, что прикончат и Елену.
— Кто это, Елена?
— Моя женщина. А, ты ведь ее не знаешь? Очень красивая, очень изысканная. Она говорит, что любит меня и поедет со мной. И я ей верю! Потому что я верю всему!
— Джованни…
— Не трогай меня! — крикнул Вольпе. — Слушай. Или ты отдашь книгу, или тебя убьют. Прошу тебя…
Джованни вдруг захныкал.
— Отдай! Пусть они ее забирают. Не вынуждай меня…
— Что не вынуждать? — спросил де Мола, пытаясь выглядеть спокойным.
Джованни поманил его, прижал палец к губам, словно призывая молчать.
— Убить тебя… вот этим.
Он вытащил из кармана деревянную шкатулку, в которой лежала ампула с ядом, и показал ее учителю.
— Достаточно одной капли. Это тентрадоксин… тродоксин, в общем, яд рыбы-шара. Тебе станет немножко плохо, а потом, когда ты умрешь, плохо больше не будет.
Джованни грубо расхохотался. Джакомо де Мола понял, что демоны снова задействованы и силы тьмы опять плетут свою привычную сеть. Но он даже не подозревал, что они так близко подобрались к нему и прежде всего к книге.
Хранитель встал, подошел к телефону и запросил зарубежный номер. Даже если его телефон прослушивался, это не имело значения. Номер был коммутаторный, и оттуда вызов направлялся в любой конец мира. Сейчас он произнесет эти проклятые слова, которые всю жизнь мечтал держать в себе. Его соединили, и телефон зазвонил. Трубку подняли, и он сказал всего два слова:
— «Омега» горит.
И бросил трубку.
Теперь на том конце провода знали, что книга в опасности, и только он сможет что-то предпринять, чтобы она по-прежнему осталась в надежном месте. Джакомо подошел к Вольпе, который уже почти впал в бессознательное состояние, легко поднял его и усадил в кресло, предназначенное для тех гостей магазина, которые хотели что-нибудь почитать. Он налил полстакана воды, растворил в ней какой-то сероватый порошок и поднес к губам Джованни.
— Ты хочешь меня отравить, Джакомо? — пробормотал тот, с трудом выговаривая слова и тупо улыбаясь.
— Нет, ты просто заснешь и прогонишь прочь все тревоги, по крайней мере на эту ночь.
«Но утром придется несладко. Утром всем придется несладко», — добавил он про себя.