— Ну так рассказывай дальше! Чего ты тянешь?
— Я знаю, как вы заинтересовались писаниями графа и его «Тезисами»…
— Да, — буркнул Иннокентий. — Он желает занять место Папы… Мое место!
— Так вот, я обнаружил не только множество экземпляров «Девятисот тезисов», опубликованных этим печатником-евреем, но и…
— Перестань улыбаться и говори, что ты нашел, сукин сын, при всем уважении к твоей бедной матери!
— Две рукописи, отец. Я вам их принес. Думаю, они стоят гораздо больше самого графа. Вот! Они ваши.
Иннокентий взял из рук сына пакет из нескольких десятков страниц и взглянул на титульный лист, где красными чернилами было написано и несколько раз обведено:
Ultimae Conclusiones
Sive Theses Arcanae IC
— Что это такое?
— Если учителя, которых вы ко мне приставили, не были ослами, то это означает: «Последние девяносто девять выводов, или Тайные тезисы».
— Я пока не разучился читать по-латыни! Я хочу знать, что за штука эти тайные тезисы! — загремел Иннокентий, стукнув кулаком по ручке кресла.
Франческетто знал, в каких случаях отцовского гнева следовало опасаться по-настоящему. Момент был тот самый. Он, как в детстве, изобразил на лице раскаяние, прижал кулаки к губам и опустил голову.
— Отец, я действительно думал, что вы это знаете. «Тезисы» нашли в потайном ящике секретера. Я полагал, вы их ищете… и они представляют для вас большую ценность.
— Я даже не знал об их существовании. Ты, наверное, уже прочел от корки до корки, а?
— Нет, отец, — совершенно искренне ответил Франческетто. — Только заглавие. Какой рукопись мне отдали, такой я вам ее и принес.
— Дай-ка взглянуть. Что за шутки? Страницы склеены. Что ты с ними сделал?
— Ничего. Клянусь Мадонной, они такие и были.
Иннокентий попытался открыть страницы, но они были соединены в единый блок. Тогда он попробовал просунуть между страницами кончик стилета, а потом подцепить уголок длинным ногтем мизинца, но ничего не получилось.
— Сколько, ты говоришь, сделано копий?
— Две, отец. Одна сейчас у вас в руках. Есть другая, но у той тоже склеены страницы.
— Оставь, не трогай грязными руками! — крикнул Папа и снова забубнил себе под нос: — «Тайные тезисы»… Еще одна новость об этом одержимом… Демон поначалу ввел его в экстаз, а потом закрыл страницы… Специально закрыл, чтобы никто не смог открыть.
— Отец, можно позвать брата Лоренцо, алхимика. Он откроет.
Иннокентий огляделся и сверкнул глазами в сторону сына.
— Не говори чепухи, Франческетто! Какой еще алхимик? Разве ты не знаешь, что вот уже два века, как это занятие запрещено Святой Римской церковью?