Я понес чемоданы к себе, и еще в коридоре неожиданно услышал заливистый смех.
Войт был не один. На стуле, который раньше занимал Пирожковский, сидел парень. Ему было не больше двадцати. Я понял, что это и есть Валет.
Здесь же был еще оперативник, это он, вторя Войту, заливался радостным смехом и при этом чуть-чуть пережимал по части веселья. Кисть руки у него была перевязана свежим бинтом. Я понял: тот, кого на задержании схватила собака.
— Помоги,— сказал ему Войт, увидев чемоданы. Оперативник придержал дверь. Я втащил вещи.
— Новый следователь.— Войт показал на меня Валету.— Не знакомы?
— Нет,— парень вопросительно взглянул на меня.
— Будет вести твое дело. А в чемоданах у него вещи с ваших краж. С Депутатской, с Сусанина...— Называя улицы, Войт следил за Валетом, но тот ничем не выдал себя.— С Лагерной улицы...
Никаким весельем здесь, конечно, и не пахло. Как и Андрей Николаевич при допросе Пирожковского, Войт пытался втянуть Валета в разговор.
— А на Подлипаева хозяева заходят...— Войт снова завел ту же песню, что и перед моим приходом.— Видят: окно разбито, стекла на полу, вещи из шкафа выброшены. И радио играет! Это вы радио включили? — Серега снова захохотал.— Да? — Но Валет снова промолчал.— Чего передавали-то? Не помнишь? Музыку? Или последние известия? Ну-ка, скажи! А мы по радиопрограмме проверим твою память.
— Да не было меня там,— качнул головой Валет. У него были грустные большие глаза и впалые мальчишеские щеки. Он догадывался, что смешливый разговор с Войтом — только начало предстоящих ему серьезных испытаний и ему ни за что против них не выстоять.
— Да брось ты,— сказал Войт.— Дома-то радио слушаешь?
— Он газеты выписывает! — невпопад подкинул второй оперативник. Войт зыркнул на него, укушенный сразу замолчал.
Оставить вещи, привезенные с обыска, и уйти обедать я не решился, сел за стол. Под стеклом на столе лежал список телефонов. Я прочитал: «Мустафин А. Н.— 3-211». Но звонить не стал.
Войт показал мне глазами на дверь. Мы вышли.
— Ну что там у Усольцевой? Что в чемоданах?
— Креп-жоржет с голубыми цветами, это точно с Депутатской,— повторил я услышанное в машине.— Может нераскрытая майская кража на Симановского пойти. На Катушечной...
— Катушечная, Симановского... Это же все территория Второго отделения! — Войт был разочарован.— Всю дорогу мы им раскрываем...
Пока я объяснял, в коридоре появился Шатров. Я понял, что остался без обеда.
— Кто у тебя в кабинете, Серега? — спросил Шатров.
— Валет. С ним Масленников.
— Переводи их куда-нибудь, освобождай помещение.— Старший опер был настроен решительно.— Натягивай веревку, будем готовить опознание. Сейчас от Усольцевой привезут еще вещи. И потерпевших по всем нераскрытым кражам. Где Пирожковский?