– Посторонись! – деловито дало указание существо, и лишь по голосу Дмитрий узнал в нём нового старейшину.
– Хантер?! – с удивлением воскликнул Дмитрий, кидаясь вслед за ним. – Ты зачем обмотался этой зеленью? Косишь под чучело или проявляешь свою внутреннюю сущность? – с иронией поинтересовался он. – Или это твоя новая форма одежды?
– Только не надо ехидства! – на бегу огрызнулся Хантер. – Вижу, Архангел не смог привить тебе чувство уважения к старшим! И не надо считать меня дураком! – ответил он на мысли Дмитрия. – Я ещё не выжил из ума, как некоторые тут надеются. И тот факт, что вы вытащили меня из сумасшедшего дома, ещё ни о чём не говорит!
– Может, всё же объяснишь, зачем тебе всё это?
– Много будешь знать – скоро состаришься! – отрезал Хантер.
– Мудрость – это не морщины, Хантер, а извилины, и тебе их явно не хватает! – парировал Дмитрий, без приглашения заходя в комнату Хантера вслед за старейшиной.
За свою жизнь Дмитрий успел побывать в разных необычных местах, но это жилище было верхом экзотики. Чего здесь только не было: холодное оружие всех видов, ритуальные маски и тотемные фигурки шаманов, индейцев, африканских племён и бог знает кого ещё.
Потолок покрывали изумительной красоты кристаллы, похожие на хрусталь, которые в свете одинокой, но очень яркой лампочки, с которой был снят абажур, отбрасывали в комнату яркие радужные блики.
Справа от двери возвышалось огромное необычное растение, напоминающее покрытый длинными колючками кустарник, и Дмитрий был готов поклясться, что, когда он вошёл, этот домашний цветок Хантера шевельнулся, настороженно развернув острые иголки в сторону незваного гостя.
– В моё отсутствие сюда лучше не соваться, – перехватив взгляд Дмитрия, посоветовал Хантер. – Пусик не любит чужих и при малейшей возможности поранит тебя до крови.
С опаской отойдя подальше от этого подозрительного и, судя по всему, агрессивного кактуса-переростка, Дмитрий обратил внимание, что все стены комнаты обвешаны самурайскими мечами, ятаганами и охотничьими ножами, а прямо над кроватью, застеленной серыми лохмотьями, на самом видном месте гордо висели две перекрещенные плётки и наручники. Видавший виды Воин Света побоялся даже предположить, для чего их использует новый старейшина.
Недоумевая, когда же Хантер успел всё это сюда притащить, учитывая, что в Ордене он всего четыре дня, три из которых были проведены в Польше, Дмитрий с любопытством озирался по сторонам, замечая всё новые и новые детали.
Обрывки папирусных карт и рулоны древних свитков, небрежно валяющиеся у порога; сморщенные, видимо мумифицированные, останки каких-то мелких диковинных животных, привязанные к спинке кровати; небольшая кучка старинных монет и золотых слитков под стулом; высушенный разноцветный гербарий из неизвестных Дмитрию трав, аккуратно разложенный на столе; чьи-то заспиртованные клыки и глазные яблоки на стенной полке; огромный лист какого-то, по всей видимости, тропического растения, которое было припечатано вместо жалюзи; развешанные вокруг окна гирлянды чеснока и многое, многое другое, создавали атмосферу какого-то немного жутковатого, перевёрнутого вверх дном музея, не то ботанического, не то кунсткамеры.