— Вот спасибо. Я в школе ее так и не дочитал, представляешь.
— Ничуть не удивлен. Это ж надо было такую тягомотину сочинить. Впрочем, может быть, я не понял чего-то, что до людей доходит само собой.
— Да нет, эту книгу многие не осиливают. А это еще что такое?
Вторая книга оказалась разлохмаченным покетбуком, обложку которого, как увидел Олег, включивший принесенный крысой фонарик, украшали пышногрудая блондинка в разорванном платье, большой черный пистолет и букет роз. Наискось этого набора тянулась надпись — Марья Волгина, «Одна блондинка и много трупов».
— Я так понял, — потупила глаза крыса, — что раньше это было очень популярное чтение. Что-то про преступников и тех, кто их ловит. Простенькое такое.
— Точно. Простенькое. Ну да ладно, на безрыбье и это сойдет.
— Счастливо оставаться, — попрощалась крыса. — Жди меня завтра, но если не приду, то послезавтра появлюсь обязательно.
— Ага, — пробурчал Олег под нос, укладываясь с увесистым томиком Толстого на обретшее новый вид ложе. — Он улетел, но обещал вернуться…
— Что-что? — не расслышала зверюга.
— Да так, ничего. До завтра.
Почитать Музыканту не удалось. После ухода крысы снова напомнила о себе зудящая боль к ноге, да еще вдобавок заныла голова. Тогда Олег, как и советовала ему серая тварь, принял пригоршню таблеток, с ужасом думая, что же сейчас начнется в его организме, и, погасив фонарик, устроился спать.
Он долго не мог заснуть. Сначала подскочила температура, потом так же резко упала. Затем поднялась снова. Снайпера морозило. Надетая куртка и натянутое до ушей одеяло не помогали. Олега трясло мелкой противной дрожью, он ворочался, то и дело тревожа поврежденную ногу. Да, подумал Музыкант, стуча зубами и в очередной раз подтягивая сползшее одеяло, так я на самом деле никуда не уйду. Загнусь здесь, в каком-то никому неведомом подвале. Даже трупа моего никто не найдет. Была бы ручка и листок бумаги, можно было бы уже составлять завещание, надеясь, что говорящий крыс найдет способ как-нибудь передать Иришке мою посмертную записку.
Когда, наконец, температура выровнялась, Олег вдруг обнаружил, что здорово вспотел. Он торопливо разделся до пояса и как смог обтерся одеялом, а затем накинул на голое тело куртку. Стало полегче. Музыкант уже подумал о том, что теперь удастся заснуть, но тут ему неожиданно захотелось есть. Желудок вспомнил, что его не кормили больше суток. Снайпер поспешно вспорол консервным ножом, который крыса предусмотрительно положила в пакет, банку тушенки, давно уже лишившейся этикетки. Тушенка оказалась холодной и жирной, но он заставил себя сглотать все, что было в банке. Желудку показалось мало. Ну нет, проворчал Олег. Торопиться не стоит. Терпи пока. Накормишь тебя сейчас чем попало, и думай потом, как же развеселить расстроенный желудок. Выждав несколько минут, он попил воды из фляги и пересчитал оставшиеся запасы. Да, негусто. Надолго не хватит. Если ему не станет существенно лучше, придется просить крысу с флейтой притащить еще еды. О том, что будет, если его хвостатый приятель больше не придет, Музыкант старался не думать.