Вдруг под деревьями на другой стороне ручья что-то шевельнулось в путанице опавших листьев, и я подумал: пингвин. На самом деле я не видел, кто там; шевелится. Заметил само шевеление и по какой-то, а может, по другой причине решил, что это пингвин.
Монтана известна лосями, медведями гризли, оленями, антилопами и так далее. Называйте кого хотите, но не пингвинов. Пингвины — дворецкие Антарктики, тамошний миллиардер взял их всех к себе на работу. В Монтане нет для них ничего интересного, кроме разве что зоопарков в Биллингсе и Грейт-Фоллсе.
Почему пингвин? Я же сказал, что на самом деле его не видел. Заметил, что кто-то шевелится, и подумал: пингвин. Надо ли говорить, с каким облегчением я поймал шестнадцатидюймовую форель, она устроила мне хорошую драку, и я ее выпустил.
С такой форелью это имело смысл.
Интересно, если снова пойти ловить у Мельничного ручья рыбу, стану я мельком, неосознанно выискивать глазами пингвина? Это выяснится через год, в этом сезоне я больше рыбачить не собираюсь.
Я знал, что этот сукин сын на что-то сгодится — должен быть в его существовании хоть какой-то смысл, и сегодня я наконец-то его нашел.
Здесь, в Токио, он, похоже, работает в какой-нибудь компании, а сам, наверное, из Австралии. Когда бы я ни зашел посочинять в это харадзюкское кафе, я всегда его там встречаю, надо только досидеть до пяти вечера.
Ему тридцать с небольшим, он весьма приятен внешне, даже красив, если честно, той обычной предсказуемой красотой, которая всегда обманчива. Манер он набрался у определенного типа мужчин, насмотревшись на них в кино и по телевизору. Сомневаюсь, чтобы этот ублюдок умел читать.
Допускаю, он важная шишка в деловой жизни Токио. Может, даже вице-президент и куча народу смотрит ему в рот, но не думаете же вы, что я в это верю, правда?
Так или иначе, он является после пяти и распространяет вокруг себя что-то вроде газа, отмеряя фальшивое обаяние столь тщательно и с такой высокомерной сдержанностью, будто делает одолжение всей планете.
Он крут — вот ключевое слово: я слышал не раз, как он разговаривает с другими иностранцами, облюбовавшими это место, и, конечно, он встречается с женщинами, либо они приходят вместе с ним.
Из этих встреч он устраивает очередную демонстрацию своей крутизны, полностью игнорируя спутниц. Он приходит или встречается с девушкой и проводит время в разговорах с другими иностранцами.
На столике стоит зеркальце, и он никогда не выпускает из виду собственное отражение: что бы ни делал — закуривал, пил пиво, замолкал надолго перед тем, как высказать очередную глупость, — он всегда смотрит в зеркало.