Она сидела одна.
Кресло было обито голубой кожей, и ее светлые волосы ярко сияли на голубом фоне. Она терпеливо сидела, скрестив на коленях руки и выпрямившись. Она не видела, как он вошел в ресторан, и у него была возможность тайком наблюдать за ней.
Он смотрел на нее, и впервые за все время не подумал о том, что она похожа на Мэри; для него было радостью думать лишь одно: «Это моя дочь, это Пенни». Наконец она увидела его, и на ее губах появилась улыбка, и опять это была не улыбка Мэри; это была улыбка Пенни, улыбка его дочери. Он кинулся к ней, сжал ее в объятиях, и она пробормотала:
— О, папа, папочка, я уж думала, ты не придешь.
— С тобой все в порядке, хорошая моя? Они ничего тебе не?..
— Все отлично. Папа, ты весь дрожишь! Со мной все в порядке.
Он еще крепче прижал ее к себе, вдруг почувствовав внезапную слабость, язык не слушался его. Он сел на диван, все еще не выпуская ее из рук, и когда снова смог говорить, то лишь произнес опять: — С тобой все в порядке?
— Да. Они меня не обижали.
— Кто, хорошая моя?
— Эти люди.
— Какие люди?
— Все трое. Двое, которые забрали меня из дома, и третий, который привез меня сюда сегодня.
— Расскажи все с самого начала, милая.
— В дом вошли двое. Вчера вечером, когда ты был на вечеринке.
— Как их звали?
— Я не знаю.
— Как они выглядели?
— Один был молодой, с черными волосами и бакенбардами. А другой светловолосый.
Роджер. Черноволосый — это Роджер. А тот, со светлыми волосами? Рэмбли, конечно. Фредди Бартон был на вечеринке у Инид вчера вечером. Тогда кто же звонил по телефону? Один из дружков Роджера? Вполне вероятно.
— Куда они тебя повезли, родная?
— На берег. У них там была лодка, папа.
— Это была лодка Джона Клауда? Она называлась «Ивлин»?
— Не знаю. Темно было. Мы недалеко уплыли, вдоль берега. Им было очень трудно. Никто из них, похоже, не разбирался в лодках. Черноволосый сказал, что здесь нужен индеец, а блондин ответил, что он готов биться об заклад, что индеец удрал и больше не вернется. Потом они все-таки причалили, мы пересели в машину и приехали на паром. — Она немного помолчала. — Это Провиденс? Они сказали, что мы едем в Провиденс.
— Да, это Провиденс.
— По дороге сюда они все время говорили об этом индейце.
— А что они говорили?
— Черноволосый сказал, что им ни за что не надо было доверять ему все деньги. Что, если индеец смылся насовсем? Как же тогда деньги? Они очень сильно беспокоились из-за денег.
— А что еще они говорили?