Принцесса подняла красивую бровь.
– Если я единственная говорю вам правду, это не делает меня безумной. Просто все остальные вокруг вас трусы.
Себастьян так стиснул челюсти, что мышцы заныли.
– Я должен…
– Что вы должны, Мельбурн? – перебила она, неожиданно опустив взгляд к его рту. – Разговор со мной возбуждает вас, не так ли? – Она придвинулась ближе. – И вы ничего не можете с этим поделать? – прошептала она, снова глядя ему в глаза. В его объятиях вдруг появилась прежняя сладкоголосая соблазнительница.
Она чувствует возникшее между ними влечение так же сильно, как и он. Он подумал, что от осознания этого будет легче танцевать и разговаривать с ней, смотреть на нее. Но этого не произошло. Совсем наоборот. Кружа ее по полированному полу, Себастьян мог думать только о том, как нагая принцесса Жозефина распростерлась под ним, умоляя о милосердии и облегчении. Он никогда не терял самообладания, но сейчас…
– Ну же, герцог, вам вообще нечего сказать?
– Я предпочитаю словам действия, – выдавил он.
– Да? Какие действия?
Принцесса Жозефина Эмбри едва удержалась от того, чтобы облизнуть губы. Только взгляд Мельбурна и подозрение, что он бросится на нее тут же, в центре бального зала, помешали ей это сделать. Платье так затянуто, что она едва дышала. Весь день она ждала… его. Прикосновения его пальцев, когда он поможет ей сесть в его карету, остроумной беседы по дороге на бал – такой беседы ей очень недоставало последние три недели, когда они пересекали на небольшом судне Атлантику и компанию ей составляли только моряки и люди отца.
Прибыла его карета… пустая, без него.
– Я не желаю оскорбить ваше высочество, описывая действия, которые я воображаю, – чувственно промурлыкал Мельбурн.
Ее охватила дрожь. Он имеет понятие, как действует на женщин одним своим присутствием? Темно-каштановые волосы, локонами падающие на воротник, высокая стройная крепкая фигура, высокие скулы, точеный нос и подбородок римского аристократа, сверкающие глаза цвета грозового неба. Как он может не знать? Он может иметь любую женщину, какую захочет. Что, вероятно, и делает.
– Вы уже оскорбили меня, – сказала она, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Ответ на мой вопрос положения, наверное, не ухудшит. Какое действие вы предприняли бы против меня?
Он наклонился к ней так, что она почувствовала кожей его теплое дыхание, их губы разделяло лишь несколько дюймов.
– Вы ведь страстно этого хотите, принцесса? – пробормотал он.
Музыка оборвалась на крещендо. Все зааплодировали.
– Вам придется это вообразить, – прошептал он, касаясь ртом ее уха, и отпустил. – Поскольку в следующий раз вы будете просить разрешения коснуться меня. – Выпрямившись, он жестом указал туда, где ждали Кончита и лейтенант Мей.