— Отвали от меня! Я еще живой!
Я вскочил и стал бешено охлопывать себя руками и притопывать ногами, приговаривая:
— Бороться и искать, найти и не сдаваться, не сдаваться… бороться и искать… бороться и не сдаваться...
Я размахивал руками до тех пор, пока не обессилил. Ослабевшим голосом, проглатывая буквы, я продолжал нести всякую чертовщину и шептать слова из песни:
— Воля и разум... сильнее всяких войн... воля и разум... воля и разум.....сильнее всяких войн, воля и разум...
И все-таки я согрелся, что, конечно, радовало, но я вдруг понял, что вот уже несколько минут слежу за паром, вырывающимся изо рта. Боже мой! Температура в каморке стремительно падала. Если до этого момента я твердил себе, что отчаиваться рано, что еще не время, то теперь это время наступило. Я напряженно искал выход, но в голове были тоскливые, полные пессимизма, мысли. Ни одной полезной идеи.
«Скоро вообще никаких не будет, — подумал я. — Может вздремнуть, пока не очень холодно. Потом будет не до сна…»
Но сон не шел; несмотря на усталость, я был перевозбужден. Доел оставшуюся икру, но это поддержало меня лишь на время.
— Как же мне пережить ночь? — спрашивал я себя.
Дыханьем я согрел озябшие руки. Вот теперь и руки стали замерзать. Сначала ноги, а потом руки. Позже холод проберется под одежду, и тогда мне уже не согреться.
Долго сидеть и не двигаться было невозможно. Часа через два я очень сильно замерз. Не помог даже плед, в который я завернулся с ног, до головы. Видимо, ночной мороз был очень сильным. Утешало лишь то, что благодаря холоду наводнение мне теперь уж точно не угрожало…
«Пора снова делать зарядку, — решил я, — иначе окочурюсь, и очень скоро».
Я попытался вновь размять мерзнувшие конечности, но окончательно обессилел и рухнул на унитаз. Ноги перестали слушаться.
«Умереть — не встать, — кажется, так говорила одна моя очень симпатичная приятельница», — подумал я, но кажется это была моя последняя шутливая мысль.
Я бесповоротно двинулся вниз по течению реки под названием Апатия. Перед моими глазами поплыли отрывочные и не связанные между собою воспоминания из моей жизни. Детство сменялось недавними событиями, которые неожиданно перескакивали на школьные годы. Это было удивительное кино. Просматривая его, я вспомнил то, что уже давно было погребено в толще моей памяти. Говорят, это предшествует мгновению смерти, и сейчас, кажется, начался мой последний сеанс.
Фильм, мелькающий перед моими глазами, оказался столь коварным, что я потерял связь с происходящей действительностью. И чем больше я смотрел его, тем больше удивлялся. Я вспомнил старые долги, которые не отдал; вспомнил забытых друзей детства, которые давно разбрелись по свету. Я, наконец, вспомнил, где зарыл свой ценный детский клад. Коробочка с красивыми стекляшками, несколькими значками и тремя иностранными монетами была закопана под мостом в Царицынском парке. Из-за этой потери я буквально убивался, хотя уже был большим и учился во втором классе. Я тогда подумал, что коробку утащил мой друг, по прозвищу Макарошка, но теперь я знаю, что друг у меня был не вороватый.