— Спасён, спасён…!
Ну конечно, откуда в тайге яблоки, а вот кедровых шишек тьма тьмущая. Значит не оставил меня добрый боженька. Шишка попалась крепкая, но все же через несколько минут на меня, как из рога изобилия, посыпались коричневые орешки. Много орехов. Меня даже не смутила их скорлупа. Нет зубов, зато есть одна рука и две ноги и в придачу одна голова! Если бы я мог танцевать, то непременно пустился бы в пляс.
В своем укрытии я нашел несколько увесистых камешков. Ловко ими орудуя, подобно далёкому предку кроманьонцу, я раскалывал скорлупу, добираясь до небольших, но очень вкусных, а самое главное, питательных светло-желтых ядрышек. Я не стал есть по одному орешку, решив сначала наколоть с горсть, а потом отправлять в рот.
Вскоре, я расправился со всеми орехами, передо мной лежала маленькая горстка маслянистых ядрышек! Со священным трепетом я осторожно положил орехи на высунутый язык и так же осторожно, подстраховывая рукой, препроводил их в рот под язык и, обильно смочив слюной, принялся пережевывать оставшимися зубами.
Кедровая шишка не просто дала мне пищу. Она дала мне надежду, согрела надеждой. И даже носки казались не такими сырыми.
Нельзя сказать, что весь оставшийся путь я прошел легко и непринужденно. Сначала я пытался петь, насколько пение можно было совместить с моими травмами. Перешагнув трехтысячный рубеж, я уже только подвывал. Четырехтысячник отметил потоком проклятий человека, провалившись по пояс в засыпанную снегом яму.
Уже начало смеркаться, когда я вышел к своей железной каморке. Если бы не кедровые семена, то мне бы оставалось лечь и помереть. Всё равно сил уже не было. Я был близок к изнеможению, истощению и обморожению. Я был зол, как волк. А что может быть страшнее голодного волка? Разве что голодный российский пенсионер, вышедший на большую дорогу...
Вместо допитого рома во фляжке даже не плескалась, а колыхалась снежно-водянистая каша, а карманы куртки были под завязку набиты шишками.
«В каждой шишке приблизительно по сто орехов. У меня в кармане пятнадцать шишек. Пятнадцать умножаем на сто и получаем около полторы тысячи орешков, — в уме подсчитал я, — прямо как в первом классе! Предположим, если каждый орех весит один грамм, то килограмм первоклассной пищи мне обеспечен. Надо поспешить и очистить себе на ужин орехов».
Весь вечер, пока хоть что-то было видно, я «орешничал» в своей конуре. Двадцать орешков — и в рот, еще двадцать, снова в рот. И вот так до темноты. Снег во фляге растаял окончательно, и теперь я был обеспечен водой. Чтобы хоть как-то согреть её, мне пришлось фляжку запихнуть под куртку, поближе к телу.