Возле моих ног стоял небольшой глиняный кувшин с вином — лишний повод никуда не ходить. А зачем? После глотка из волшебного кувшина все страхи, сомнения и заботы испарятся, останется одна лишь ленивая и безмятежная нега. Мне было хорошо, впервые за много недель…
Я сделал ещё один глоток и, когда отставил кувшин в сторонку, то увидел Еву. Сначала я страшно обрадовался, но потом удивился, ибо Ева стояла на лунной дорожке, и пальчиком подзывала меня. Я был совершенно сбит с толку, не зная, что и думать. Ева засмеялась, сделала несколько шагов вдаль, обернулась и снова поманила. Не двигаясь с места, с открытым от удивления ртом, я смотрел и смотрел, как она, безнадежно махнув рукой, уже не оглядываясь, пошла прочь. Ева уходила туда, где горизонт прижимался к небу, где мне её уже не догнать и не найти.
— Ева, Ева, постой же, подожди! — закричал я, и бросился следом за нею. Но, вскочив, я крепко приложился макушкой о верхнюю притолоку двери, ведущей в туалетную кабинку разбившегося самолета. Ноги мои подкосились, я рухнул и забылся пьяным сном…
Глава девятая
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
...Время есть, а денег нет, и в гости некуда пойти...
В. Цой
«Нет, так пить нельзя… Ох, и плохо мне… Ну и угораздило меня так обожраться! Боже, как мне хреново… И как пить хочется! В глотке всё пересохло... Боже ты мой, как же раскалывается голова!»
Приблизительно такими были мои первые мысли, когда утром я открыл глаза. Было жутко холодно. Ног я совсем не чувствовал. Все мои органы работали сами по себе и не собирались для общего блага кооперироваться. Голова кружилась, как стриптизёрша. Ноги голову не слушались, одна спорила с другой, но вместе они игнорировали указания свыше. Любая попытка одной из ног встать и перейти к выполнению своих функциональных обязанностей заканчивалась подножкой соперничающей конечности. В конце концов, они сцепились друг с другом и, видимо, больше не собирались расцепляться. Желудок с печенью долго пытались вырваться наружу, но, оставив безуспешные попытки бегства, провозгласили суверенитет от головы и ног и принялись за саботаж, не желая иметь ничего общего с другими соседями.
Прийти в себя после вечерней оргии было не легко. Я срочно нуждался в стакане томатного сока, тёплой ванне, тайском массаже и медитации. Но получить эти удовольствия не представлялось возможным. Мне оставалось только мечтать и использовать собственные силы, так сказать, пустить в ход резервы, но прежде их следовало найти.
Ах, как разнились между собой жаркий, веселый вчерашний вечер и сегодняшнее грустное, холодное утро! Костёр давно предательски погас, отдав меня на съедение страшному холоду. Вечернее благодушие сменилось жалкой беспомощностью.