Чтобы не терять калории, я зажал импровизированный котелок между ног, впитывая исходящее от него тепло. Время от времени запуская в него ложку, чтобы поднеся к губам определить насколько моя похлебка еще горяча. Когда она остыла, я набросился на неё, словно голодный пес на мозговую косточку, быстро работая ложкой, совершенно не обращая внимания на такой пустяк, как стекающие по подбородку и на куртку капли. Я только самозабвенно утирался, упорно не желая отрываться от полюбившегося физического упражнения: ложка в котелок — ложка в рот. И так бы до бесконечности, да вот супец подвел. Не успел я войти во вкус, как он, мерзавец, закончился. Я расстроился, потому что понял — не наелся. Выскреб все до последнего, ничего не оставил, ни кусочка колбасного, ни зернышка помидорного или огуречного. Я бы и стенки котелка вылезал, да язык коротковат, не достать.
— Умылся супом, осталось утереться, — сказал я и провел по губам тыльной стороной ладони. — Н-да, хорошо, но мало. Надо вдогонку отправить пару бутеров.
Я считаю, надо жрать — пока есть, что жрать! Голод не тётка и не дядька, вообще не родственник, поэтому гнать его нужно к чёрту, и тогда всё будет отлично… Блин, у меня же есть икра!
Достав одну из трех банок, я в два счета ее вскрыл и той же ложкой стал отправлять деликатесную вкуснятину себе в рот. Покончив с икрой, я умиротворенно вздохнул и сделал хороший глоток красного винца.
— Опаньки, — вдруг удивился я.
И было чему удивляться, только сейчас, продолжая вытирать подбородок, я заметил, что нижняя часть моего лица покрылась щетиной, смахивающей на ту, что растет на свиньях.
«Надо думать, больше семи дней не брился. Скоро обрасту и буду похож на подзаборников с Казанского вокзала. И даже переодеваться не надо, гардероб точь-в-точь как у них».
Остальная часть дня прошла в заготовке дров. Каждая последующая ночь была холодней предыдущей. С тоской я смотрел на вечернее небо. За весь день солнце так ни разу и не выглянуло из-за туч. Я понимал, что в такую погоду самолёт никто искать не будет. Все знают, чем это может закончиться. Лишними жертвами. Но, не обращая внимания на голос разума, мои чувства взывали о помощи. Они, подобно лежащей на дне подводной лодке, подавали сигнал «SOS». Спасите наши души!
Разум разумом, а я смотрел в небо и вслушивался в вечернюю тишину. Собственно ничего не было видно и слышно, кроме неторопливых туч и ветра, играющего миллиардами снежинок, и раскачивающего деревья.
Я прикинул, сколько сейчас времени. До темноты оставалось около часа. Хотя дров я запас достаточно, но решил заготовить побольше, на всякий случай. Как говорится, запас карман не тянет и есть не просит.