За последние несколько дней я очистил от хвороста все ближайшие окрестности. Теперь, чтобы собрать большую кучу дров, требовалось совершать дальние набеги.
Ночные морозы не только укрепили наст снега, но и окончательно сковали льдом непокорную речушку. Еще вчера кое-где виднелись протоки, сегодня их уже не наблюдалось.
«Завтра можно будет переходить реку в любом месте, — подумав это, я с тревогой вспомнил о волках, которых не было слышно ни вчера, ни сегодня утром. — Вполне возможно, я ошибся, приняв вой ветра за волчий», — подумал я. Но было бы глупо утверждать, что в тайге нет этих серых хищников. Они даже в тундре водятся! Но, если мне повезёт, я вообще с ними не встречусь.
Дрова я выбирал потолще. Постарался и завалил несколько небольших сухих деревьев. Один раз пришлось сделать непредвиденный перерыв. Войдя в кураж, я так растряс сухое дерево, что оно от вибрации еще в воздухе рассыпалось на три части. От средней, довольно-таки тяжелой, я успел увернуться, но, когда моя нога предательски провалилась в снег, увесистая макушка дерева хорошо приложилась к моему куполу. Черепушка оказалась крепкой, но глаза сверкнули множеством искр, а ноги подкосились.
С проклятиями, держась руками за голову, я укрылся в своей берлоге. От голода (после завтрака прошло около трех часов) или от сотрясения мозга меня затошнило. Однако же получасовое горизонтальное положение, два бутера и глоток вина вновь поставили меня на ноги.
Я так увлекся своей работой, что не заметил, как на ветках, недалеко от предполагаемого костра, расселось с десяток рыжих белок. Они грызли орехи и с любопытством наблюдали за всем происходящим внизу. Белки напомнили мне детишек, с азартом смотрящих цирковое представление, при этом в огромном количестве поглощающих поп-корн. Под кедрами лежали буквально россыпи скорлупы, как воздушная кукуруза на полу зрительного амфитеатра в цирке.
— Интересно, что за блюдо такое — жареная бельчатина? — мечтательно спросил я у белок. Но отозвался только мой вечно голодный живот, солидарно заурчав. Мы с ним были не прочь испробовать на вкус даже этих мелких зверушек.
Ближе к середине дня я сделал перерыв. Война войной, а обед — в свое время, да и отдохнуть не мешало. Многочасовая добыча дров порядком истощила мои силы, тем более что прошедшая ночь выдалась бессонной.
Ещё утром я подумывал над тем, чтобы дважды готовить себе горячую похлебку, днем и вечером. Однако к моему огорчению от этой привлекательной идеи пришлось отказаться. Запас продовольствия быстро испарялся, иссякал, подобно ручью, таял прямо на глазах, и впереди замаячил очередной набег на самолёт с мертвецами. Стоило мне подумать об этом, как сразу подступила тошнота.