А в жертву приносят Джейн.
Кейт заехала ему локтями по спине.
— Арчи, убирайся, мне нужно выспаться. — Она зарылась под одеяло, отталкивая Арчи коленями.
Он поднялся. Перед глазами стояла выросшая Дженн, красивая девочка, молча лежащая на покрытом пятнами алтаре, а он заносит обсидиановый нож над бледным ее животом.
«Не надо, Арчи», — сказал Майк Данн, и от его слов по сколам на лезвии ножа заплясали крохотные огоньки. А Джейн лежит — счастливая и прекрасная, — с задумчивой улыбкой на лице повторяя слова, выговариваемые Арчи. Он не смог расслышать слова: они тонул и в реве огня и громовом рокоте статуи, которая без конца повторяла: «Масеуалес имакпаль ийолоко».
Арчи моргнул и попытался связать разорванный кожаный шнурок, но у него слишком сильно тряслись руки. Именно эти слова произнес чакмооль, когда стоял перед Арчи, держа в когтистых руках трепещущее сердце сторожа.
— Кейт, — тихо позвал Арчи.
— Убирайся.
— Кейт, ну пожалуйста, мне очень жаль, что я тебя разбудил. Пожалуйста, скажи мне, что я сделал вчера вечером?
— Ха, уж не настолько ты был пьян! — откликнулась она из-под подушки.
— Расскажи, — взмолился он. — И потом я уйду.
Кейт перевернулась на бок, лицом к нему, и убрала подушку.
— Ты приперся ко мне среди ночи, рыдая и бормоча что-то про ужасный сон, и разбудил меня. Сорвал эту штуковину с шеи и швырнул прочь, ругаясь на чем свет стоит, уж не знаю почему, а потом влез ко мне в постель. Кстати, вспомнила, — сказала она, снова шаря рукой по полу. Вытащила бутылку, в которой еще оставалось пальца на два джина, и, морщась, допила остатки. — Раз нет можжевельника, то и джин[8] сойдет. А то, как бы я не понесла. У меня уже почти время, и мне вообще не стоило тебе давать. Все, уходи.
Она снова отвернулась.
— В следующий раз, когда напьешься, иди куда-нибудь в другое место. У меня теперь простыня джином воняет.
«Интересно, что именно я ей сказал? — думал Арчи. — Может, дал какое-то странное обещание?» Но спрашивать он не стал, а молча оделся и пошел вниз по лестнице.
Было уже почти одиннадцать, когда Арчи умылся и зашел в бар, чтобы тяпнуть рюмочку перед уходом. В нем все еще кипели остатки решительного настроя, овладевшего им вчера, и Арчи был намерен встретиться с Беннеттом. Райли Стина скорее всего можно разозлить с помощью прессы, а для этого нужно вернуться на работу. Беннетт отказался даже встретиться с ним, когда Арчи пришел в «Геральд» через три дня после того, как покинул пивоварню. Оглядываясь назад, Беннетта обвинять не приходилось: история, которую хотел рассказать Арчи — «мистер Беннетт, а какой у меня есть заголовок!» — показалась бы издателю попыткой оправдать трехнедельную отлучку дикой фантазией. Арчи надеялся, что к этому времени Беннетт пришел в более благодушное расположение духа.