– Ну и чего ты тогда тут распинался о воле Создателя? – уже совершенно беззлобно поинтересовалась я, за кожаный ремешок подтягивая поближе к себе секиру. Если я ее Сорту не верну…
– Дык, эта… – Дакар, настороженно шевеля ушами следил за моими движениями. – Ну, кем–то же назваться надо было…
– Слушай, а, может, ты мне расскажешь, что я вообще тут делаю? – осенило меня. если уж сам Мир не знает, какого овоща тут шатается его Создатель, то и спрашивать–то больше не у кого. Разве что у глубин подсознания. Но, судя по дедушке Фрейду, ничего путного оттуда не вытянешь.
– Ну… – волчок отвел взгляд, поджал хвост и поковырял когтем ковер.
– Ну?.. – подбодрила его я.
– Это я тебя позвал, – сознался он, прижимая уши к голове.
– И зачем? – я уже не злилась, мне было просто интересно. Кроме того, ну хоть себе–то можно признаться, что приключение мне нравится.
– Страшно стало, – передернул плечами Дакар и стал жаловаться, помогая себе лапами:
– Понимаешь, когда этот сосед объявился, я же его трогать не стал! Даже обрадовался. Вот, мол, есть с кем поболтать. Ты же молчишь, как партизан, или монологами изъясняешься. Я уж к тебе и так, и эдак… Что поймешь, а что… Эх! – он махнул лапой, схватил другой плод и тут же откусил половину. Наверное, от расстройства. Я, перегнувшись через него, тоже подцепила один. На вид – как зеленый помидор. А на вкус, хруп–хруп, ябфоко ф бафаном, ням…
А серый, тем временем, продолжал:
– И он же, гад, сперва распинался, так мол, и так. Я белый и пушистый… Ничего плохого… По–добрососедски… А потом козлов своих, серых, натравил! Когда же я пришел к нему разбираться, мол, что ж ты творишь? Он мне знаешь, что выдал?! Ты – слабак, говорит, я тебя захватю… тыю… тьфу ты, чу! Захвачу тебя и будешь на меня пахать, как лошадь, а то твой хиляк–Создатель распустил и много воли дал…
Знаешь, я его тогда испугался. Сильно испугался! Ну и вызвал… В смысле – попросил о помощи. Тебя. А ты со мной и разговаривать не стала – сразу в кусты! – обиженно закончил он.
– Ага, стоит себе такое, грязное, злое, мохнатое и клыки скалит! Я тогда, знаешь ли, не о разговорах думала! – в ответ возмутилась я. – А о том, что зверушка явно не кормлена и не желает ли она отобедать мной!
– Да я же тебе кричал «Погоди!» – вознегодовал Дакар.
– Ну, извини, – ехидно парировала я. – Я кроме воя и лязганья клыков за спиной ничего не слышала! А на слух, знаешь ли, не жалуюсь.
– М–да, ситуёвина… – почесал за ухом он.
– И не говори… – синхронно откликнулась я, повторяя его жест, но только рукой. Мы переглянулись и ухмыльнулись.