— Именно поэтому нам нужно встретиться.
— В час?
— Да.
Памятные фотографии Стефани хранились в коробках из-под обуви в шкафу, отведенном для рукоделия, в соломенных корзинках на кухне, были свалены кучами на раздвижном столе в кабинете, спрятаны в ящиках письменного стола и бюро. Три альбома в кожаных переплетах лежали в библиотеке, все снимки в них относились к ее детству. Беккер расхаживал нагишом по дому, иногда останавливаясь, чтобы взглянуть на себя в зеркало — в доме их было много, — и собирал фотографии. В ее комоде он обнаружил прозрачный мешочек от противозачаточного колпачка — сначала он не понял, что это такое, — покачал головой и положил на место. Убедившись, что он нашел все снимки, Беккер сделал себе бутерброд, поставил диск с записью «Carmina Burana» Карла Орфа и, сев в кресло, стал вспоминать похороны.
Беккер решил, что прекрасно справился со своей задачей. Он не смог разобраться в том крутом копе, но со Свонсоном все ясно. Беккер его чувствовал. А вот тот, второй… Странно: у него слишком дорогая одежда.
Он принялся жевать и вдруг краем глаза уловил едва заметное движение в дальнем углу комнаты. Он быстро повернулся — там тоже было зеркало, одна из дюжины ромбовидных пластин, вмонтированных в подставку французской лампы двадцатых годов. Беккер поерзал, устраиваясь удобнее. Его глаза оказались в самом центре одного из отражений и с того места, где он сидел, казались черными дырами. Гениталии виднелись в другом зеркале, и он рассмеялся, охваченный настоящим восторгом.
— Символ, — громко сказал Беккер. — Но чего, я не знаю.
Он снова рассмеялся и принялся отплясывать. МДМА все еще продолжал действовать.
В полдень Беккер оделся, натянул свитер, сложил фотографии в хозяйственную сумку и прошел по застекленному переходу к своей машине. Наблюдают ли за ним полицейские? Он в этом сомневался — чего еще они могут от него ждать, ведь Стефани мертва? Но он решил не рисковать.
Выехав из гаража, Беккер медленно покатил по похожему на змеиное гнездо переплетению улиц в сторону маленького торгового центра. Никто за ним не следил. Он несколько минут походил по магазину, продолжая внимательно смотреть по сторонам, купил туалетную бумагу, бумажные полотенца, зубную пасту, дезодорант, аспирин и вернулся в машину. Снова проехал по тем же улицам: ничего. Беккер остановился у круглосуточного магазинчика и воспользовался телефоном на стене.
— Я еду.
— Хорошо, я один.
Друз жил в невысоком доме на границе театрального района Уэст-Бэнк. Продолжая оставаться настороже, Беккер дважды объехал вокруг здания, прежде чем выйти из автомобиля, миновал парковку и позвонил в квартиру Друза.