— Ну, моему папе.
— Так-то лучше, — сказала Роберта.
— Что конкретно ты ему рассказал? — спросила Кейт.
— Что ты ждешь ребенка.
Кейт широко раскрыла глаза:
— Неужели?
— Ага.
— Ну… и как же… — Кейт заикалась от неожиданности.
Она считала, что с отцом Томас ни за что не станет делиться.
— Почему ты решил посоветоваться именно с ним?
Глаза Томаса блеснули враждебным огоньком:
— Догадывался, что ты выкинешь такой номер. Девчонкам вообще нельзя доверять, и ты ничем не лучше других.
— Ну и гад! — еле слышно прошептала Энджи.
Роберта резко повернулась к ней:
— Придержи язык.
Томас не стерпел:
— А ты вообще заткнись, Энджи.
— Немедленно прекратите оба! — голос Роберты звенел от гнева. — Энджи, еще одно слово — и я тебя выставлю.
— Ладно, молчу.
Томас победно ухмыльнулся и перевел взгляд на Кейт:
— Мне потребовалось прикрыть… — он запнулся, стрельнул глазами в сторону Роберты, кашлянул, но продолжил, — прикрыть задницу, вот и пришлось ему сказать. Куда было деваться?
— И что он тебе ответил? — спросила Кейт, сцепив руки на коленях.
— Пообещал найти подходящую семью. У него в приходе есть бездетные муж с женой, они давно хотели усыновить ребенка, да все случая не было.
Такого Кейт никак не ожидала. Энджи переглянулась с матерью.
— Что он еще сказал? — недоверчиво спросила Кейт. Она не могла представить себе, что преподобный Дженнингс так спокойно воспринял это известие.
Томас пожал плечами:
— Сначала разбушевался, потом пришел в чувство и вспомнил про эту семью.
— Что ж, — вмешалась Роберта, — это, как мне кажется, вполне разумное решение.
Кейт сжимала и разжимала пальцы. Ей страстно хотелось, чтобы Томас хоть как-то проявил тепло и сочувствие. Однако на его лице по-прежнему не отражалось ровным счетом ничего. Может быть, оставшись с ним наедине, она когда-нибудь сумеет достучаться до него через эту невидимую стену.
— Кейт, девочка моя, — снова заговорила Роберта, — если у тебя остаются хоть малейшие сомнения, можно проконсультироваться у специалистов. У нас в клинике есть юристы…
Кейт отрицательно покачала головой и обратилась к Томасу:
— А как ты сам смотришь на то, чтобы отдать ребенка в чужую семью?
Его взгляд резал ее, как острый нож.
— Ты мое мнение знаешь. Я считал, что надо делать аборт. — Поймав взгляд Кейт, он поспешно добавил: — Но усыновление — это тоже выход.
Кейт почувствовала, что заливается краской.
Роберта направилась к двери и жестом позвала Энджи за собой, не обращая внимания на ее протестующие гримасы.
— Мы выйдем, чтобы вы поговорили наедине.
— Когда мы теперь увидимся? — спросила Кейт, когда они с Томасом остались одни.