Стойкостью Мачехина восхищались даже рядовые японские тюремные надсмотрщики. Они, днем и ночью наблюдавшие за состоянием и поведением Александра, не смогли удержаться от того, чтобы не выразить своего восхищения его мужеством. Эту стойкость отмечали также иностранные, и даже японские, журналисты.
Все это и незнание, что же делать дальше, вынудило противника отработать задний ход. На десятые сутки после ареста, когда надо было принять решение, начинать ли судебный процесс, Мачехина привезли на допрос к генеральному прокурору. Он сделал последнюю попытку склонить Мачехина к измене Родине, потребовал признаний в работе против американцев. И когда лично убедился, что все морально-психологическое и физическое давление на русского не дает желаемых результатов, принял решение об освобождении Мачехина из тюрьмы. Японцы сняли шляпу перед мужеством и стойкостью нашего разведчика.
После освобождения в прессе был поднят пропагандистский шум. Японцы постарались поскорее удалить Мачехина из Страны восходящего солнца. Конечно, если бы он остался в Токио, он смог бы разоблачить перед своими собратьями по перу, да и всей японской и мировой общественностью, неприглядные дела американских спецслужб в Японии, пособничество и угодливость в таком грязном деле японских официальных кругов. Но Александр уважал эту страну, интересовался ее историей, нравами и обычаями жителей. А на практике познал и другую сторону характера японских служителей Фемиды.
Нельзя считать этот эпизод простым провалом разведчика. Если бояться таких действий противника, то не стоит заниматься разведкой. Разведка — это всегда риск. А в данном случае Мачехину противостояли и мощное с богатым арсеналом средств ЦРУ США, и иезуитски хитрая и коварная японская контрразведка, обеспеченные необходимой информацией, в том числе и сведениями предателя Полякова.
Мачехин с достоинством вышел из всей этой истории. Он до конца держался легенды, что является журналистом и другой деятельностью не занимается. Это подтверждали и его многочисленные публикации, особенно острые статьи на социальные темы, о чем другие наши журналисты писать не рисковали. А хорошо писать он умел. Журналисты разных стран приняли бы его в свои ряды, считая своим собратом по перу. Потому морально поддерживали Мачехина, когда он находился в одиночной камере-клетке.
Никакие запугивания провести в Японии суд над Мачехиным не возымели на него устрашающего воздействия. Разведчик заявил, что на суде он разоблачит существующую опасность японо-американского агрессивного военного сговора, наращивания в регионе ядерных и других сил, провокационные их действия против Советского Союза и его официальных представителей в этих странах.