Осенью 1941 года маму все-таки уговорили, не дожидаясь приезда отца увезти нас с последним составом на Урал, в эвакуацию, как говорили тогда Не обошлось без приключений. Поезд наш бомбили, но пострадавших не было. С нами уехали и последние семьи из нашего дома на Плющихе — жена полковника Степанова с тремя детьми (сам он эвакуировал институт военных переводчиков из Ставрополя) и жена полковника Лукманова который готовился в командировку. Вагоны, в которых мы ехали, — перестроенные теплушки для скота Нас поместили на нижних полках, бездетных на верхних. Кто-то сверху попросил маму взять на станции горячей воды и стал передавать бидон. В это время поезд резко затормозили бидон выскользнул из рук. Удар, хорошо, что по касательной, пришелся маме по голове. Мы с братом заплакали, увидев много крови. Тут же на станции маму перевязали, после чего она зсе-таки взяла злополучный бидон и свой чайник и пошла к очереди за водой. От вагона отделился мужчина и побежал к очереди со словами: «Пожалуйста пропустите раненую». Он еще долго объяснял публике, что нас в Москве бомбили. В результате слух обошел весь состав, и всю длинную дорогу в Долматово ее пропускали, как героиню, что, конечно, смущало ее.
Теперь, когда прошло более полувека, вспоминается с удовольствием то, что этим человеком был замечательный артист всех времен Аркадий Райкин. Он потом опекал нас всю дорогу.
Долматово — красивейшее древнее село. Раньше оно стояло на берегу глубокого озера где была форель и другие ценные породы рыб. Я видела старинную литографию. На берегу озера стоял огромный монастырь. А вокруг дивный ландшафт: дубовые рощи, переходящие в леса где мы собирали грибы. Здесь же мама работала на лесоповале. Женщины и рубили, и носили бревна
Нас приютила семья секретаря райкома выделив нам комнату. Мы с братом спали на полатях, а мама с бабушкой на скамьях. Нам дали карточки. Помню, что мы смогли «отоварить» их только конфетками, похожими по величине на пилюли, и сетками для волос. Когда брат заболел желтухой, мама с секретарем райкома на бричке поехала в дальнее село продать теплые вещи и купить продукты. По дороге они натолкнулись на бежавших из тюрьмы заключенных, но сумели уйти. А перед селом их стала преследовать волчья стая. Пришлось остановиться. Секретарь боялся за казенных лошадей. Сначала жгли ветки, а потом в ход пошли и вещи, которые мама хотела продать.
Летом мы с братом работали в поле за булку и стакан киселя в день. Осенью ходили за ягодами и грибами и собирали промерзшую картошку на колхозных полях, которую некому было собрать раньше.