Минут через десять из дома вывели парня лет тридцати. С отстреленной кистью правой руки. Он выл от боли. Возможно, он пытался отстреливаться, и снайпер отстрелил ему руку. Даниле стало жалко парня, но он невольно усмехнулся. Усмешку вызвала идея со снайпером. Ни у одного омоновца не было винтовки, лишь короткоствольные автоматы, а в старых деревенских домах развернуться негде, не то что вести прицельный огонь.
– Тебе не кажется, Андрюша, что перед нами разыграли спектакль? Они же видели, как их снимают. Ты говорил, будто мужик пил водку…
– Да, я заглянул в щель под занавеской. Мужик уже накачался, поэтому я поперся в гараж без опасений. А насчет спектакля я с тобой согласен. Чем больше шумиха, тем больше впечатлений. Не бери в голову, пипл схавает нашу страшилку.
Они сели в машину.
– На сегодня все. Я отвезу тебя домой.
– Ты видел этого хлюпика-убийцу с отстреленной рукой?
– Видел, Даня. Но я снимал только его лицо. Общий план выглядел смешным, тут ты прав, но его морда, искаженная болью и злостью, оправдывает действия ОМОНа. Ты знаешь, как делается кино? У героя умер близкий человек, а актер не может сыграть горе. Надо снять его со спины, склоненным над гробом, а потом крупным планом снять его щеку, скатывающуюся слезу, он слизывает ее с пересохших губ…
– Мне кажется, мы дурим людей.
– Я уже говорил, мы завоевываем их внимание. Как сказал один герой из фильма, разглядывая других персонажей: «Страна непуганых идиотов!» Почему у нас расцветает лохотрон и всякого рода «пирамиды»? Народ доверчив. Нас так воспитали. Если помнишь лекции по истории КПСС, то профессор всегда нам внушал: «Читайте газету „Правда“, там все написано». Я сдуру спросил у него: «В 38-м году „Правда“ печатала, что Блюхер и Тухачевский – враги народа, но это же не так!» Профессор побагровел и выгнал меня из аудитории. А на экзамене я получил пару, хотя на все вопросы ответил. Дураком был в те времена. Можно пятерки получать, ничего не зная. Первое. Надо прийти стриженным и бритым, а мы все ходили с патлами. Надо надеть костюм и комсомольский значок. Все! Пять баллов тебе обеспечены, и знания тут ни при чем. Народ у нас очень доверчивый, Даня. Объяви тебя завтра сумасшедшим, и ты уже в категорию нормальных не вернешься. Любой твой самый обычный поступок будет считаться безумным. Потому что у тебя штамп на лбу стоит.
На лице Данилы появились признаки тоски. Он уставился в окно и до дома не проронил ни слова.
Ночные новости Таня смотрела очень внимательно. Их повторяли не раз, но она весь день спала и даже не видела мужа, приходившего как обычно днем. Он никогда не будил жену, а оставлял записки. Только из них она узнавала, что он жив, цел, невредим и даже любит ее. Свежо предание, да верится с трудом.