Энни выгнула бровь:
— Секреты, значит?
Заку хватило такта выглядеть немного сконфуженным:
— Если честно, я даже не думал, что здесь это оценят. Ты же говорила, тут одни физики и математики собрались.
— Отец знает все и обо всех. И степень — это степень. — Энни ткнула его кулаком в грудь. — Если бы ты мне сказал, я бы не так переживала из-за реакции матери — даже она не посмеет выступать против остепененного ученого.
— Мнение твоей матери меня мало волнует. А для тебя, Энни, разве степень так уж важна? — В его глазах мелькнула настороженность.
Этот намек на неожиданную уязвимость Зака застал ее врасплох.
— Зак, если бы для меня это было важно, я бы вышла замуж за физика, защитившего целых три диссертации, которого мать выбрала, когда мне было двадцать два. Или за врача с бесконечным списком регалий. Или за профессора, написавшего целую сотню умных статей, который весь ужин только и делал, что пялился мне на грудь.
— А у него был отличный вкус, — весело заметил Зак.
— Не заставляй меня краснеть.
Впрочем, Энни больше не заливалась румянцем — Заку удалось завоевать доверие ее хрупкого женского сердца.
Эта мысль ее испугала.
Однако прежде чем сумрачный страх успел захлестнуть Энни, Зак опустил голову, чтобы прижаться губами к ее рту в нежной ласке, принятой у веров, ничуть не заботясь о том, что у них есть зрители. Когда он отстранился, Энни потянулась за ним. Ее страх если не забылся вовсе, то, по крайней мере, отступил.
Два с лишним часа спустя Зак стоял на балконе, потягивая кофе, пока Энни болтала с Каро в гостиной. Боже, его Энни была так прекрасна, что все, чего ему хотелось — это увезти ее домой, подальше ото всех, обнять и больше никогда не отпускать.
Чувство собственности было у него в крови; но чего бы там ни требовали его первобытные инстинкты, с Энни он так не поступит, не посадит ее в клетку. И все же Зак должен ее пометить — овладеть, чтобы его запах глубоко впитался ей в кожу, чтобы больше никто не усомнился в его праве на Энни. Этого жаждал его зверь. И зачастую порывы леопарда оказывалось чище и открытее, чем мысли мужчины.
— Мистер Квинн.
Он повернулся к Кимберли Килдер:
— Прошу вас, зовите меня Зак.
— Зак. — Царственный кивок. — Давайте сразу к делу: с той самой секунды, как Энни рассказала мне о вас, я была готова вас невзлюбить.
— Так я и понял.
— Однако я передумала.
— Из-за степени? — выгнул бровь Зак.
— Нет. В некоторых университетах степень может получить любой осёл.
Это был вызов. Зак принял его:
— Тогда хорошо, что я леопард.
На ее губах возникла тень улыбки: