Она думала, что он будет путешествовать по миру и взберется на Гималаи. Она думала, что он будет мчаться по прериям на необъезженных мустангах. Она представляла, что он освоит серфинг в теплых водах Гавайев и научится говорить по-испански — в Испании. Она ждала, что он отправится в путешествие на Восток — ознакомиться с буддизмом и пообщаться с далай-ламой.
Она думала, что в его жизни не будет места для такой, как она, которая будет мешать ему. Которая будет бояться пробираться через джунгли. Которая будет есть в восемь, в полдень и в семь. Которая любит чистые простыни и одну и ту же кровать.
Она хотела стабильности.
Тихая любовь, которую она испытывала к Марку, казалась той самой долгой и спокойной любовью, какую уже много лет испытывали друг к другу ее родители. Такая любовь помогает воспитывать детей и позволяет состариться вместе в креслах, стоящих рядом.
И никаких мотоциклов!
Огонь погас, и Тори неожиданно почувствовала себя уставшей. Измотанной от всех этих эмоций, которые терзали ее последние пять дней.
Когда она пошла искать место, где можно было бы прилечь, то обнаружила, что остальная часть домика по-прежнему невыносимо холодная, поэтому сдернула с кровати матрас и положила его перед огнем. Она поискала, но нашла только одно одеяло — то, в которое сама была завернута. Она положила его на матрас и заползла под него.
А потом закрыла глаза и приказала себе заснуть.
Но вместо этого вспомнила о письме Марка Адаму.
Марк думал, что она любила Адама больше, чем его. По-другому, защищала она себя. Не больше, а по-другому.
Она услышала ругательства снаружи и не могла не улыбнуться.
А потом, вдруг, поняла правду.
Не по-другому!
Она любила Адама больше. Всегда.
Слезы наполнили ее глаза, потекли по щекам, ведь она сейчас признала то, что Марк всегда понимал.
Она любила Адама и боялась силы этой любви. Боялась горных вершин, куда возносил ее Адам. Боялась упасть с этих недосягаемых высот.
Что все это значило теперь?
Он уезжал. Если бы не этот дурацкий мотоцикл, он бы уже, наверное, уехал.
Зачем копаться в прошлом?
Она поняла. Она должна была пройти через это, чтобы двигаться дальше, прежде чем вступит в будущее.
Она должна была признать ту дикую и безрассудную часть себя, которая была так похожа на Адама.
Ту часть, которая хотела бы сказать «да» — покорению горных вершин и бешеной езде на мотоцикле, путешествию по всему миру с рюкзаком за плечами. Часть, которая сказала «да» во время этой спонтанной поездки в четыре часа утра. Ее собственный мир был до обидного ограничен, но она могла бы открыть эти границы, если бы не боялась своих чувств.