– Заработать хотел, – поникшим голосом признался Кулибин.
– Заработать? Считай, что на срок ты себе уже заработал. – Крячко надел на него наручники и подтолкнул к двери.
* * *
Когда сыщики прибыли в управление и собирались было сдать Гончарова под арест, к ним подошел дежурный.
– А я вас обыскался.
– Что случилось? – Сыщики посмотрели друг на друга.
– Да ваш задержанный просится к вам на разговор. Замучил уже. Говорит, отведите меня к полковнику Гурову. Хочу дать признательные показания.
– Тогда так, забирай этого субъекта, оформишь его как положено, а того, наоборот, приведешь к нам. Договорились?
– Лады, – согласился дежурный, забирая Гончарова.
Вернувшись к себе в кабинет, Гуров принялся просматривать показания свидетелей. Наконец найдя то, что искал, он обратился к Стасу, который просматривал в это время какой-то журнал с обнаженной девицей на обложке:
– Вот смотри, Стас. Один из свидетелей показывает, что незадолго до убийства Полянского он видел у входа на галерку художника-декоратора Дениса Котова.
– И что? – Крячко даже не подумал оторваться от просмотра журнала.
– А то, что если наш Злобин не захочет давать признательные показания, нам с тобой придется найти всех свидетелей.
– А вот мы сейчас и узнаем, хочет он говорить правду или нет. – Стас кивнул на дверь, в которой появился Константин.
За время, проведенное в камере, он несколько изменился, хоть немного привел себя в порядок – умылся, причесался, почистил одежду. Теперь он хотя бы стал похож на человека.
– Присаживайтесь, гражданин Злобин, – Лев показал на стул возле своего стола.
Злобин теребил край куртки, в которую был одет, что выдавало его нетерпение. Но Гуров не спешил. Он хотел понять, насколько «созрел» задержанный. Достав пачку сигарет, Гуров протянул ее Злобину. Тот, видимо, не ожидал такого и поэтому немного растерялся.
– Закуривайте, – предложил Гуров, внимательно следя за задержанным.
Первые несколько затяжек Злобин сделал с такой жадностью, что сигарета наполовину превратилась в пепел. Лев не торопил его. И только когда окурок был потушен в пепельнице, он задал свой первый вопрос:
– Вы хотели нам что-то рассказать?
– Да. Я вспомнил, как все было.
– Что именно?
Гуров сделал вид, что заинтересовался разговором. На самом же деле он примерно представлял, что услышит в следующий момент: «Я не виноват, простите, отпустите» – и так далее. Так было всегда. Первые часы пребывания за решеткой на человека, который никогда там не был, действуют угнетающе. Но Гуров ошибался – Злобин начал не с этого…
– Я вспомнил, что было до этого. Ну, до того, как я обнаружил у себя в руках пистолет. Да, я был на галерке и даже слышал выстрел.