— Погоди…
— Ну? — Костя обернулся.
— Возьми меня с собой?
— Не могу.
— Возьми. Я не подведу.
Костя задумчиво посмотрел на него. Я сам не знаю, куда идти, подумал он. Зачем он мне?
— Надоело с ними бегать. Убьют они меня рано или поздно, — пожаловался Бараско.
Врет, наверное, — подумал Костя и спросил:
— А ты откуда знаешь?
— Гестаповец выстрелит. Пуля вот сюда попадет. — Бараско показал на шею, которая была обвязана грязным бинтом.
— Да откуда ты знаешь?!
— Я уже сотни раз умирал. Надоело. Больно очень. Психика не выдерживает. Хочу судьбу изменить. — И добавил, видя, что Костя смотрит с недоверием: — Пусть меня Зона сожрет, если вру!
— Ты что, давно здесь бродишь? — удивился Костя.
— Да с самой войны, с сорок третьего. Не веришь?
— Верю, — пожал плечами Костя. Какая мне разница, подумал он. — Только странно это все.
— Я понимаю: я полицай, а ты современный человек. Полицаи — маленькие люди. Нам ничего не объясняют. Пришел офицер и отдает команды.
— Ну и что ты от меня хочешь?
— Возьми меня с собой. Я тебе пригожусь. Я здесь все места знаю. Хотя, сам понимаешь, Зона каждый день другая.
— Ну хорошо, — неохотно согласился Костя, не представляя, что из этого может выйти. — Только «шмайсер» мне отдай!
— Конечно! — радостно воскликнул Бараско, — все равно от него толку мало.
И действительно, что с ним делать против «дровосека», — молча согласился Костя.
Они пошли, беседуя, как два товарища, Бараско при этом старательно отдирал с рукава значок с тремя буквами УОА. Костя на него косился и расспрашивал:
— Так что ты видел?
— Практически, ничего, — отвечал Бараско. — Мясорубка. Мне повезло, что я шел последним. Он до меня просто не дотянулся.
— Кто «он»?
— Да этот, как ты его называешь?
— «Дровосек»?
— Ну да, «дровосек». Точно сказано.
— А как он выглядит?
— Да я понять не успел. Рука у него в виде ковша.
— Он что, быстрее человека движется?
— Точно! — сказал Бараско. — Быстрее глаза!
Ага, с удовлетворением подумал Костя. Теперь хоть есть за что-то уцепиться. Теперь можно и приспосабливаться.
— Как же нам его избежать?
— Для этого есть старый испытанный способ.
— Какой?
— Гайка и бинт, — Бараско похлопал по карману твидового пиджака. — Только у меня вместо бинта бечевка привязана.
* * *
Тропинки были «холодными», но Семен Тимофеевич все равно остерегался каждого поворота, каждого склона и куста, и вывел сталкеров к городу без приключений. Они благополучно избежали ловушек: трех «капканов», пары «вихрей» и «рока судьбы». Ловушки средней паршивости, хотя последняя была по-настоящему опасна — в виде бочки-контейнера она двигалась по периметру определенного района, и никто этих маршрутов не знал, кроме самой. Смельчаки же, которые охотились за бигхабаром, сколько ни пытались, а взять «рок судьбы» не могли. Не шел он ни в сети, ни в электронные капканы, не реагировал ни на выстрелы из АКМ, ни на гранатомет, ни на лазеры. Казалось, ему все нипочем. Но знатоки поговаривали, что раз в год «рок судьбы» раскрывается и из него сыплется хабар. Причем, такой редкий, что выследив, когда распахнется «рок судьбы», сталкер после этого мог спокойно бросать свою профессию. Главное — уловить момент, и ты богат на всю жизнь. А убивал «рок судьбы» очень просто — электричеством, молнией — иногда совсем не того, кто находился рядом, а на выбор, того, кто ему приглянулся. Поэтому большинство сталкеров при виде «рока судьбы» разбегались кто куда.