- Наверное.
Алексей взял с кресла дамскую сумку. Не очень новую, но, видимо, дорогую. Из натуральной кожи. Сумка была довольно вместительной, но какой-то аляповатой. С огромной пряжкой, с несколькими блестящими молниями. Машинально он отстегнул замочек, заглянул внутрь. Кроме старых билетиков, нескольких салфеток из «Макдональдса», сломанного карандаша для губ и пары женских шпилек для волос в ней ничего не было. Алексей расстегнул молнию внутреннего отделения. Вытащил оттуда штук пять визиток. На всех было только одно: Виктория Воробьева, главный бухгалтер. И название фирмы с указанием рабочего телефона. Пошарив еще раз в кармашке, Алексей нашел единый проездной билет за май месяц прошлого года.
- Серега, смотри!
- Ну и что? Билет. Старый.
- Так в мае Марго еще не жила в Москве! Этот единый ей был без надобности! А визитки? Все принадлежат убитой бухгалтерше!
- Ну и что? - повторил Барышев.
- Это ее сумка. Воробьевой.
- А почему на этой даче?
- Ну, либо Марго с ней ходила, либо сама бухгалтерша сюда приезжала.
- За каким, спрашивается? И почему Марго должна ходить с сумкой Виктории Воробьевой?
- Поносить взяла. Хорошая сумка, из натуральной кожи.
- Да они же не были близкими подругами! С чего это бухгалтерша будет дарить Марго свою старую сумку?
- Не старую. Может, эта сумка Виктории просто надоела. Не выбрасывать же? Есть у меня одна мысль. Надо взять эту сумку с собой.
- А остальные вещи?
- Пусть хозяева дачи разбираются. Поедем домой, а?
- Домой?
- Ты можешь вместе со следователем отправиться к прокурору за ордером на обыск Лейкинской квартиры. Только пусть это будет без меня. В смысле, обыск.
- Что так? Друг детства, да?
- Ему при мне неловко будет. У него комплекс собственной бездарности. А тут еще и в убийстве подозревают. Да и мне, если честно, не слишком комфортно.
- Ладно. Не будем трогать твою нежную и чувствительную душу. С Лейкиным я дальше сам. О результате доложу.
- Вольно.
- Язва ты, - Барышев подтолкнул друга к выходу, – но придется терпеть.
… все цветы мне надоели
Что ж поделаешь: на них спрос. Авангардизм-то не каждый у себя в комнате повесит, всякие там спиральки с пружинками. Мода модой, а душа душой. Ей чувствовать надо, а не пребывать в неведении и тоске. А вот пейзаж какой-нибудь, или, скажем, вазу с букетом – это запросто. И в спаленке, и в гостиной. Или знакомым подарить. Свадьба, опять же. Юбилей. Цветочкам самое место. Думаете, не покупают у меня картины? Покупают.
За последние полгода продал три сирени, одну березовую рощу да трех коней. В том смысле, что все три на одной картине. Так, мура. Пейзажики маленькие, цена на них небольшая. Но на хлебушек с маслом хватает. В том смысле, что хлебушек мне, а масло им. Коням. Масляными красками картины-то пишу, а вы что думали? Расходный материал, будь он неладен!