О’Хара вынул из верхней папки пачку фотографий, перевернул их и разложил на столе. Фотосъемка велась сразу после нападения, женщины выглядели ужасающе. Черные кровоподтеки вокруг глаз, разбитые губы и щеки, кровь в волосах. Рэнди отвел взгляд от снимка Хелены. Как бы ему хотелось поджарить этого парня на медленном огне, предварительно содрав с живого кожу!
— Ну? — спросил О’Хара.
— Они могли бы быть сестрами.
— Верно. Все они высокие, изящные, хорошо одетые, с темными волосами. Впрочем, у адвоката была стрижка. Росту в ней больше чем метр восемьдесят. Он не слишком сильно ее избил, так что я думаю, он продолжает совершенствовать свои приемы. Она яростно сопротивлялась, пока он не оглушил ее, и там не было следов крови, или мы их не нашли. Если бы удалось выделить ДНК и пробить их по базе данных, он уже был бы за решеткой.
— Она смогла описать его?
О’Хара пожал плечами:
— Ниже ее ростом, но это может означать метр восемьдесят. Все тело закрыто, включая лицо и голову. Маска. Что-то гладкое. Возможно, мокрый костюм. Весьма возможно, что он также надел резиновые перчатки. Ни цвета глаз, ни цвета кожи. Он мог быть хоть краснокожим.
— А что насчет остальных?
— Вот номер четыре. Врач-педиатр.
О’Хара протянул ему через стол две фотографии. На первой женщина выглядела избитой так же, как и другие. На другой было снято ее тело. Ее голова представляла собой кашу из мяса и костей. Джек Сэмьюэльс как-то сказал Рэнди: если на определенном этапе вид насильственной смерти перестанет его трогать, он уйдет в отставку. Рэнди этой точки еще не достиг.
— Она была второй, за которой он вернулся, чтобы убить.
Рэнди скрипнул зубами и постарался спросить возможно более безразлично:
— А кто была первой?
— Я уже говорил. Его первая жертва — адвокат. Она была помощницей районного прокурора. Никто не связывал убийство с насильником до второго эпизода. Просто чудо, что мы сопоставили два этих факта. Разные юрисдикции, разные детективы.
— Я помню это дело, но я не знал, что тянет на серию.
— Мы тоже не знали, — сказал детектив. — Адвокат по детским делам была изнасилована второй раз и убита, и все сразу бросились искать кого-то, кого она обвинила, ну, условно освобожденного или отсидевшего. Никто не подошел. А когда убили педиатра, мы объединили два отдельных дела.
— Без предварительного расследования? Что же заставило вас думать, что дела взаимосвязаны?
— Помимо того что те же самые женщины были изнасилованы второй раз, что статистически маловероятно, но и насильник, по-видимому, тот же самый. Следы от побоев выглядели так, словно нанесены одним и тем же тупым предметом.