– При чем тут шестнадцать лет? – возмутилась Лола. – Сейчас дети взрослеют раньше и умнеют раньше. Я, может быть, знаю больше, чем вы, когда были в моём возрасте. Вы, взрослые, странную забаву нашли. Всё на свете знаете. На все вопросы можете ответить, а не отвечаете – дескать, ещё рано... Сейчас темп жизни намного ускорился. Такой темп по силам только молодёжи. А старики спешат за нами, только в ногу никак не попадут, вот и нас одёргивают, чтобы мы вперёд не очень вырывались.
Бурное выступление делегата от подрастающего поколения не обидело меня, "демократы" из моего класса не то ещё выдают.
– Не поумнеть вы спешите, а любопытство своё удовлетворить. Природа распорядилась мудро. Новорождённый не создает "Лунную сонату", а сосёт пустышку, "Лунная соната" появляется лет тридцать спустя. Таня, ты согласна?
– Нет, – решительно ответила Таня, – ещё на одну "Лунную сонату" времени не остаётся.
Какая солидарность.
– Не остаётся, говоришь?! А делать глупости на каждом шагу – это что, смысл жизни?
Таня осторожно кладет на моё лицо свою ладонь и ласково говорит:
– Пожалуйста, не кричи на нас, а толково всё объясни. Мы вправе высказать своё мнение.
Мне вдруг расхотелось вообще говорить. Не снимая ладонь с моих губ, Таня зевнула и сказала:
– Лола, пойдём спать. Мы сегодня устали. Я чуть Сашу не утопила.
– Как же это? - ужаснулась Лола.
– Пойдём, пойдём, расскажу.
Таня ласково провела по моему лицу и прошептала: «Ты, папа, не сердись».
– Да я ничего. Вам в палатке не холодно будет, а то я одеяло с плота принесу?
Девочки запротестовали и залезли в палатку.
Меня разбудила музыка. Сел. Огляделся. Прислушался. Очень темно и очень тихо. Музыка. Приснится же такое. Нет. Не приснилось. Отчётливо слышны тихие, чистые, странные звуки. Ни аккордеон, ни органола так не звучат. Неужели губная гармошка?! Исполнитель не то разучивал, не то забавлялся. Заиграет – смолкнет, заиграет – смолкнет.
Разные музыкальные фразы песни Джона Леннона "Каждый день".
Вот это дом отдыха! И днём, и ночью карнавал, как в Рио-де-Жанейро. Надо посмотреть.
Спотыкаясь о корни и кочки, осторожно пробираюсь через кусты. Различаю светлую ленточку тропинки. Иду по ней. Музыка не пропадает, но и громче не становится, лишь чище и звонче. И вдруг чаща леса кончилась. Я остановился. Прислушался. Музыка только что смолкла. И вдруг где-то совсем рядом послышались голоса мужчины и женщины.
– Боже мой, какая я дура!
– Ты жалеешь?
– Нет, милый, нет. Я о другом. Я ведь, дура, была уверена, что жизнь – это сто лет, а оказывается – две недели...