Шон появился на пороге, обремененный двумя огромными коробками с пиццей и бутылкой вина, емкостью в галлон.
— Прошу прощения за опоздание, — пробормотал он, вручая коробки Карле, вино Эндри, а пальто — Алисии. — У меня был неотложный разговор с деканом кафедры истории.
Он выразительно хмыкнул, стягавая ботинки, облепленные снегом.
— С Рэтманом? — спросила Карла, закатывая глаза.
— С этим великим оратором? — добавила Эндри, гримасничая.
— Со светилом современной исторической науки? — рассмеялась Алисия.
Шон посмотрел на них с серьезным видом. Потом усмехнулся.
— Именно с ним, — сухо ответил он.
— Как тебе повезло! — воскликнула Алисия, с трудом сдерживая смех.
— Рэтман устраивает субботний прием для того, чтобы представить меня… — его голос изменился, выдавая насмешку, — самым серьезным преподавателям университета.
— Как им повезло! — дружно воскликнули Карла и Эндри.
Эта шутка задала тон всему вечеру. Смеясь, словно старые добрые друзья, они набросились на пиццу, начиненную грибами, курятиной, беконом, чеддерским сыром и обильно политую кетчупом, опустошили кофейник, половину бутылки вина и перешли из кухни в гостиную.
Усталые, но довольные, молодые люди потягивали оставшееся вино и беседовали обо всем, что приходило в голову.
— Так как насчет планов на весенние каникулы? — спросил Шон.
— По-прежнему, — ответила Алисия. — В субботу утром я уезжаю в Уилльямсбург.
В ее голосе прозвучало меньше энтузиазма, чем можно было бы ожидать.
Шон кивнул, сразу помрачнев.
— А вы? — спросил он, взглянув на Карлу и Эндри.
— Я поеду домой в Ланкастер, навестить свою семью и подобрать книги на следующий семестр, — ответила Эндри, вытягавая ноги на всю их — почти бесконечную — длину.
— А я в пятницу отбываю в Нью-Йорк. Хочу прошвырнуться по галереям, — сказала Карла, зевнув. Изящно прикрывшись ладошкой, она поднялась.
— А сейчас я отправляюсь спать.
На губах Карлы засияла улыбка, которая столько раз сбивала с ног мужчин, имевших несчастье оказаться на ее пути.
— Спасибо за ужин, Шон, и спокойной ночи.
Взмахнув рукой на прощание, она покинула гостиную. За ней отправилась и Эндри.
— Я тоже ухожу. Спасибо, Шон. Счастливо оставаться.
— Эй, подождите! — окликнул их Шон, порывисто вскочив. — Как вы относитесь к китайской кухне, в смысле завтрашнего ужина.
— Вполне, — произнесла Карла из-за двери своей спальни.
— Великолепно, — сказала, обернувшись, Эндри.
Оставшись с Шоном, Алисия ощутила невыносимую легкость бытия. Трепет желания пробежал по спине легкой дрожью. Разрываемая противоречивыми чувствами, она избегала взгляда проницательных глаз Шона, уставившись в свой почти пустой стакан. На поверхности вина возникало легкое волнение, всякий раз, когда Алисия испускала очередной тяжкий вздох.