— Не знаю. Я ужасно голодная.
— Что мне в тебе нравится, так это то, что ты непривередлива в еде.
— Другими словами, я ем как свинья?
— Я этого не говорил. Просто время от времени мне бы хотелось водить Симон в «Пипс», чтобы съесть сосиску в булочке со всеми приправами.
— Она не любит такую еду?
— Когда мы ходим в ресторан, она заказывает салат из каких-то темно-зеленых листьев и не поддающиеся опознанию овощи. А я иногда не прочь съесть простой чизбургер. — Брет подбросил хворосту в костер.
— Что ж, детектив, ты должен любить ее со всеми недостатками и слабостями. Никто не совершенен.
Он протянул Джози баночку колы, и она сделала глоток.
— Как будто я не знаю! Видно, я слишком далек от совершенства, иначе Симон уже была бы миссис Каллахан.
— Ты на самом деле думаешь, что она возьмет твою фамилию?
— Почему бы и нет? — Брет смерил ее глазами. — Чем плоха моя фамилия?
— Ничем. Просто, имея такую фамилию, как Трифарра, она, возможно, не захочет отказаться от нее по карьерным соображениям.
— Ничего подобного! Если она станет моей женой, она будет миссис Каллахан.
— Какой ты старомодный! — ухмыльнулась Джози.
— Ничего не поделаешь. Просто я знаю, что так должно быть.
— Так же, как ты знаешь, на какой женщине тебе надо жениться?
— Вот именно.
— Тогда нам лучше приниматься за работу. Тест «мачо» ты прошел, когда, надрываясь, нес меня на руках. Посмотрим, что у нас дальше…
Брет постарался скрыть улыбку. Джо подшучивает над ним. Удивительно, как быстро вернулось к ней чувство юмора после рассказа о покойном муже. Судя по всему, его смерть была для Джози сокрушительным ударом. Только сильная женщина могла оправиться после такой утраты.
Но оправилась ли она? Джо не встречается с мужчинами, значит, еще не пришла в нормальное состояние. Или же ни один мужчина на свете не может сравниться с ее единственной любовью? От этой мысли у Брета сжалось сердце. Полюбит ли когда-нибудь Симон его так беззаветно, что у нее не будет и мысли о другом мужчине?
— «Чуткость», «сопереживание», «мачо»… — перечисляла Джози.
— Мы застряли на «щедрости», я помню, — перебил ее Брет.
Янтарные глаза Джози широко раскрылись. Она дотронулась до его руки.
— Ты во многом щедр, — сказала она. — То, как ты обнимал меня, слушал… Это было великодушно. Я знаю, что ты чувствовал себя неловко. Мне не следовало так откровенничать.
Что происходит? Может, Брет завидует: ведь любовь Джози так сильна, что после смерти мужа она ни с кем не встречается. Или же у него самого зарождается неуместное чувство к Джо?
— Ты мой хороший друг. Как же я мог не выслушать тебя? —