Он ясно дал мне понять, что я никому не смогу пожаловаться. Поверьте, только взаимопонимание матери с дочерью послужит лучшей защитой от страшных трагедий вроде той, что случилась со мной.
Не помню, как я добралась домой, как мне удалось прокрасться в квартиру незамеченной. Правда, меня никто и не ждал, поскольку я должна была находиться на работе.
Я забралась в ванную комнату и мылась, мылась, мылась до тех пор, пока моя кожа не стала такой же чистой, какой была потерянная невинность. Больше всего сейчас я нуждалась в ласке. Как мне хотелось, чтобы мама нежно обняла меня, как когда-то, разделила со мной боль или, еще лучше, пообещала прогнать ее. Но как она могла прогнать то, о чем ей вообще не было известно?
Через какое-то время мои рыдания прервал скрип двери. В комнату вошла мама и спросила:
— Плохо, да?
— Что плохо? — испугалась я.
— У тебя тяжелые дни. Я догадалась, когда услышала твои всхлипывания и следы крови на раковине…
— Да, мама.
— Ты, видно, такая же застенчивая, какой была я в твои годы, хотя, глядя на современную молодежь, никогда не подумаешь, что вы можете быть застенчивыми.
— Мама, пожалуйста, обними меня. Помнишь, как нежно ты обняла меня однажды?
Судя по всему, моя просьба смутила маму, поскольку на ее лице появилось недоумение. Неужели она уже забыла ту ночь? — спросила я себя. Не имея мужества узнать ответ на этот вопрос, я дерзко заявила:
— Если не помнишь, то хотя бы просто обними меня, как это делали Чанно и Ази.
Мама решила не обращать внимания на мой тон, скорее всего списав его на болезненное состояние. Она протянула ко мне теплые руки и обняла так, как могла обнимать только она одна и никто больше.
— Ты, правда, скучаешь по ним?
— Да, мама, — зарыдала я.
— По-моему, настало время зарыть топор войны и помочь Ази переехать в Канаду. Мы готовы поручиться за нее.
— Ты это говоришь серьезно, мама? А что, если Ази не захочет переезжать?
— Я слышала совсем обратное. Больше всего на свете Ази хочет жить в Канаде.
Все больше и больше я начинала понимать, что у мамы все-таки есть сердце. Может, в том, что между нами сложились такие непростые отношения, моей вины было не меньше, чем ее. Вся беда заключалась в том, что я никогда не задумывалась над ее словами, в то время как она всегда очень внимательно относилась к тому, что говорю я. Сейчас я понимала, что вела себя далеко не безупречно.
— Мама, почему мне никогда не удается быть хорошей в твоих глазах? — откровенно поинтересовалась я.
— Наверное, потому что, по-моему, ты можешь быть еще лучше. Только так ты оправдаешь наши ожидания.