— Дверь была не заперта. Это дурная привычка — оставлять дверь открытой. Кто угодно может войти.
— Кто угодно и вошел, — проворчала Рена.
Тони решил не обращать внимания на колкость.
— Просто я как-то незаметно заснула. Который час? — через мгновение спросила она.
— Четверть девятого.
Она посмотрела на него испытующе:
— И ты стоял тут все это время?
— Нет, — ответил Тони, — я только что вошел. Я сам опоздал. Извини.
«Ребенок», — подумал он. Многие его приятели говорили, что их жены страдали повышенной утомляемостью в первые месяцы беременности.
Вслух он произнес:
— Просто тебе здорово досталось. Ты слишком многое пережила за эти несколько недель.
— Ты не знаешь, что я пережила. — Она специально говорила резко, но Тони делал вид, что не замечает ее тона.
— Сколько тебе надо времени, чтобы собраться?
— Собраться? — Рена нахмурилась.
— Мы едем ужинать.
— Нет-нет. Не сегодня. Я… Я не очень хорошо себя чувствую.
— Тебе станет лучше, когда ты поешь. Как давно ты ела последний раз?
— Не знаю… Около полудня…
— Тебе надо беречь силы, Рена.
Она открыла рот и хотела что-то сказать, но промолчала.
— Я подожду тебя в гостиной.
Тони повернулся и вышел, не оставив ей выбора. Этим вечером ему придется склонить ее к более важному решению.
Рена медленно встала с кровати. Ей не хотелось никуда ехать, но члены семьи Карлино никогда не отступают, пока не получают желаемое.
Потом она вспомнила свой разговор с мистером Зелински. Да, он был внимателен, сочувствовал ей, но сделать ничего не мог. Теперь она не в состоянии платить жалованье своим работникам. Пурпурные Поля обречены.
У нее кружилась голова, она чувствовала слабость. Сегодняшние события лишили ее аппетита, но она вынуждена была признать, что ей необходимо поесть ради ребенка.
Рена быстро оделась и посмотрела на себя в зеркало. Лицо побледнело и осунулось, волосы растрепаны.
Она умылась, слегка нарумянилась и припудрилась, собрала волосы в пучок на затылке, чтобы выглядеть по-человечески, и вышла из комнаты.
Тони встал с дивана и внимательно ее осмотрел. Она опустила глаза.
— Теперь ты выглядишь лучше, — заметил он и подошел к двери, чтобы открыть ее. — Пошли?
— Куда ты собираешься меня вести?
Тони понял, чего она опасалась.
— Я все устроил, Рена. Никто не увидит тебя со мной.
Если бы она не была так огорчена своим положением, ее лицо вспыхнуло бы от такого заявления. Она вскинула голову:
— Ты уверен?
— Мы — совладельцы ресторана «Альберто». Сегодня ресторан открыт только для нас с тобой.
— Ты хочешь сказать, что закрыл его ради меня?
— Я просто подумал, что тебе не захочется в будущем отвечать на вопросы о том, как ты оказалась со мной в ресторане.