— Нет-нет. Давайте не будем говорить и об этом.
Кристин переложила трубку к другому уху и задела проводом стакан. Тот полетел в воду.
— Ой!
— Что там у вас случилось? — забеспокоился Элвин.
— Смахнула в воду стакан из-под вина. Значит, о субботнем вечере…
— Честно говоря, я не думал о… Вы что моете посуду?
— Нет. — Она нащупала стакан и, выудив из воды, положила на полочку, где лежало мыло. — Согласитесь, мы можем всего лишь поговорить на эту тему и… — Теперь с полочки съехал кусок мыла. — Ой! Теперь и мыло ускользнуло!
— Да чем вы там занимаетесь?
— Принимаю ванну. Элвин…
— Ванну? Вы лежите в ней? — У Элвина, как у мальчишки, сорвался голос.
— В компании мыльных пузырей.
— А где мыло?
Кристин пошарила в воде.
— Ммм…
— А что… что вы сейчас моете?
Она вскинула над водой ступню с растопыренными пальчиками.
— Ногу.
— Какая она маленькая, — тихо сказал Элвин. — У вас красивые ноги. Стройные и крепкие.
— Благодаря гимнастике. — Она провела куском мыла по голени до колена. — А иногда по субботам и воскресеньям я бегаю.
Кристин слышала его дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох. Теперь она дышала с Эл-вином в унисон, а когда мыло коснулось бедра, предательская память напомнила касание его ноги во время танца.
— А где сейчас мыло? — спросил он.
Вздрогнув, Кристин уронила мыло.
— Может, вернемся к теме разговора?
Он откашлялся.
— Да, да… — Тяжелый вздох. — Так о чем мы говорили?
— О вас и обо мне. О субботнем вечере.
Перед глазами Кристин снова вспыхнула недавняя сцена. Руки Элвина, обнимающие ее. Его губы, касающиеся ее кожи.
Вдох-выдох, вдох-выдох. Она слышала, как у него участилось дыхание.
— А где сейчас?
— У моих губ… Ох! — спохватилась Кристин. — Вы же говорите о мыле. Оно у меня в руках.
— У вас восхитительная кожа.
Господи, подумала Кристин, каким образом всего четыре слова, сказанные этим голосом, могут быть столь соблазнительными? Она бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Пылающие щеки, широко открытые глаза, раздвинувшиеся губы. Отвердевшие соски, несмотря на то что она лежит в теплой воде.
Она с трудом выдавила смешок.
— Мы играем с огнем.
— Стоит ли вам беспокоиться? — вкрадчиво осведомился Элвин. — Вы лежите в воде. Просто думайте обо мне.
Что Кристин и сделала. Она представила, что Элвин сидит напротив нее в ванне, и она, положив руки на его бронзовые от загара плечи, прижимается мучительно ноющими сосками к его груди.
И тут Кристин поняла, что стоит на пороге больших тревог.
Решительно отшвырнув мыло, она открыла пробку, затыкающую слив.
— А что вы сейчас делаете? — спросил Элвин.
Кристин вышла из ванны, глядя как пенная вода втягивается в водосток с той же стремительностью, с какой улетучиваются все ее благие намерения, стоит ей оказаться в обществе Элвина.