С опаской косясь на занавеску, она открыла тюбик с губной помадой, установила таймер на три секунды, закрыла колпачок и, тщательно прицелившись, послала тюбик вперед – тот покатился прямо в щель между полом и занавеской. Оливия съежилась и изо всех сил зажмурилась, спрятав лицо между коленками и прикрыв голову руками. Но даже при этом ее едва не ослепила вспышка. Из каморки донеслись крики, вопли и шум падения.
Девушка вскочила на ноги, подбежала к занавеске и резко дернула ее в сторону. Какой-то миг она созерцала поразительную сцену. Дюжина мужиков, хватаясь за глаза, метались по комнате, натыкаясь друг на друга. Стену украшали фотографии и диаграммы. Мосты – Сиднейский, «Золотые ворота», Тауэрский и еще какой-то, перекинувшийся через широкий залив, на заднем плане которого торчали небоскребы. В общей сложности она насчитала семь фотографий. На столе в центре комнаты, лежал кругляш, чем-то напоминающий нижнюю часть постамента, перевернутую лицом вверх, рядом – зазубренный кусок металла, сверху золотистый, внутри – полый, точно обломок шоколадного Санта-Клауса. Может, сгодится в качестве оружия, подумала она. И тут – ошибки быть не могло – взгляд ее упал на высокого, бородатого типа, который примостился на ковре позади стола, скрестив ноги по-турецки. Он сидел неподвижно, прикрыв глаза, ослепленные, как и у всех, вспышкой, но в отличие от других он выглядел очень спокойным и очень жутким. Это был Усама бен Ладен.
В запасе у Оливии оставались считанные секунды. Первом делом она сфотографировала мосты – только отсняв полпленки, сообразила, что вспышка не работает. Сделала миленький групповой снимок. Щелкнула бен Ладена. Камера была чересчур миниатюрной, так что приходилось действовать по наитию. И потом, из-за вспышки было ни черта не видать. Тем не менее Оливия была убеждена, что это именно он.
На щелчок фотоаппарата ближайший к ней мужчина встрепенулся и повернул к девушке лицо. Она вывернула предохранитель из тюбика с румянами и выкатила его в центр комнаты – сама выскочила за занавеску и дала деру. Спустя пару минут ее стражи опять обретут зрение, но выделившийся из тюбика газ лишит их сознания еще на пять.
Она выскочила из комнаты, завернула за угол, пыхтя и отдуваясь, привалилась к стене и обратилась в слух. Каменный коридор, выкрашенный в белый цвет, тянулся в обе стороны и терялся вдали. Жужжание компрессора перекрывало все остальные звуки, тем не менее гул слева, казалось, отличался по тембру. Что это: море или опять какой-нибудь агрегат?
Оливия решила действовать и припустила по пологому коридору. Вскоре ей показалось, что она узнает это место, ну да, душевая, а за ней чуть поодаль – металлическая дверь. Между ее створками защемило тело, которое торчало точно чемодан, застрявший в дверцах лифта. Это был Феррамо, раненый, почти бездыханный. Казалось, его настигли, когда он пытался бежать. Оливия переступила через Пьера и заколебалась. Склонилась над раненым. Глаза террориста были приоткрыты. Он хрипло дышал.