— Средство для удаления волос в ненужных местах, — ответила леди Маргерит. — Так вот, леди Фабер купила одно такое и натерлась им вокруг своего рта, а потом ходила несколько дней с голубыми полосками.
Лизетт рассмеялась.
— А теперь вы услышите совсем не смешное, — предупредила леди Маргерит. — Вы, может быть, уже слышали о герцогине Эстли? Да, спасибо, Поппер, еще немножко вот этой вкуснятины. Тушеная морковь, как никогда, удалась вам сегодня.
Вильерс скосил глаза в сторону Элинор.
— Так что же все-таки случилось с леди Эстли? — заинтересовался он.
— Надеюсь, что присутствующие здесь не были с ней слишком близки... — сказала леди Маргерит. — Да, Поппер, можно подавать следующее блюдо.
— Но что же все-таки случилось с герцогиней? — не унимался Вильерс.
— Что с вами, Леопольд? — приподняла бровь Лизетт. — Может быть, вы близко ее знали?
— Ого! — отметила леди Маргерит. — Вы уже настолько накоротке? Тебе, Лизетт, это вовсе не подобает. Ты ведь уже помолвлена.
Вильерс удивленно моргнул, заставив Элинор почувствовать смутное удовлетворение. Хотя это препятствие не смогло бы отпугнуть Вильерса, если бы он точно решил остановить на ней свой выбор.
Лизетт лениво улыбнулась:
— Леопольд мой добрый друг. И поскольку мой жених уже шесть лет не появляется в Англии, я вправе считать себя свободной.
— Так что же случилось с Адой? — спросила Элинор.
— Я весьма сожалею, если она была вашей подругой... — начала леди Маргерит. — Ах, какой у нас сегодня день? Кажется, это случилось в прошлую пятницу. Наверное, ее уже успели предать земле, бедняжку. Я едва знаю ее, но все говорят, что она была очень доброй. Ведь она совсем молодая!
— Она была доброй, — растерянно произнесла Элинор, — и она постоянно хворала.
«Как страшно, что это случилось, — думала она про себя. — Но я ведь никогда не желала ее смерти... никогда».
— Герцог Эстли был на благотворительном балу у четы Бомон, когда это случилось, — продолжила леди Маргерит. — Знаете, тот бал в пользу реставрации римских бань. Ада почти не страдала, кашлянула раз или два. Доктора считают, что мог лопнуть какой-то важный сосуд.
Элинор ощутила приступ тошноты от того, что узнала о смерти Ады между подачей блюд, похвалой тушеной моркови и сплетнями о депиляции леди Фабер. Ей была неприятна эта безвкусная светская болтовня леди Маргерит.
— Леди Элинор чувствует себя не вполне хорошо, — сказал Вильерс, внимательно посмотрев на нее.
Его слова еле доходили до нее, словно откуда-то издалека, из-под толщи воды. Она была близка к обмороку и судорожно вцепилась пальцами в край стола.