Ойстер, выполнив свою задачу, перестал лаять и приветливо крутил хвостиком, глядя на них.
— Откуда вам известны наши имена? — спросила Люсинда, кладя руку на плечо сестры и как бы защищая ее.
— Мы вас искали, — помолчав, сказала Элинор.
— Вы? Нас? Но зачем? — Люсинда гордо задрала подбородок. — Можете передать миссис Минчем, что мы никогда не вернемся в ее хлев. Пусть подставляет этим свиньям собственные лодыжки.
— Не вернетесь, и прекрасно, — заметил Вильерс.
— Никогда, вы поняли? — спросил ребенок.
— Тогда освободите ящик для одеял, раз уж вы не собираетесь к ней ехать, — предложила Элинор. — Дорога окончена.
Когда Люсинда выбиралась, Элинор заметила, что под грубым холщевым платьем у нее нет ни белья, ни чулок и только один башмак на ноге. Ойстер тут же принялся обнюхивать ее голую ножку; его, видимо, волновали сохранившиеся на ней ароматы хлева и животных.
— Не бойся его, — сказала Элинор, — он совсем еще маленький. Такой же ребенок, как ты.
Люсинда смело потрепала его по спинке, и Ойстер встал перед ней на задние лапки, повизгивая.
— Чего он хочет? — спросила девочка.
— Чтобы ты его еще потрепала и почесала за ушками, он это любит. Не желаешь вылезти из ящика? — обратилась Элинор уже к Филлинде.
Та покачала головой, поглядывая на смеющуюся Люсинду, которой Ойстер отмывал личико своим языком.
Вильерс между тем с интересом наблюдал за его работой. Лицо девчушки все лучше вырисовывалось, освобождаясь от грязи. И вдруг Вильерс оторопел, едва не рухнув на колени: на него смотрели фиалковые глаза его бабушки.
«Ты знаешь, какие у нее глаза?!» — захотелось ему крикнуть Элинор, которая возилась в карете, выманивая вторую девочку. Вместо этого он бросился ей на помощь и, взяв Филлинду под мышки, вытащил из ящика. Тельце ее было все напряжено, когда он прижимал ее к себе.
До него только теперь дошло, что, чуть ли не весь штат домашних и прислуга герцога Гилнера высыпал наружу и наблюдает всю эту картину. Даже у кучера, сидевшего к ним спиной и смотревшего на дорогу, уши казались странно оттопыренными, словно он впитывал в себя все слова и звуки.
Все смотрели на Вильерса, тоже застывшего с малышкой на руках.
— У меня на руках Люсинда, — объявил он после паузы, обращаясь ко всем. — А внизу сидит Филлинда. Кто-нибудь знает, где мой сын?
Все молча переглядывались между собой.
— Утром он уехал вместе со мной. Кто-нибудь видел, как он вернулся?
Никто не ответил.
— Он хотя бы появлялся в детской?
Поппер сделал знак лакею проверить. И тот побежал вверх по ступеням.
— Не мог же он остаться в этом приюте? — сказала Элинор, заставив Люсинду усмехнуться.