— Да, помытарило вас, мужики, — посочувствовал Белов.
— Грех на Господа Бога роптать, — вставил Федор, — он нас, как Иова многострадального, испытывает, а наше дело терпеть да молиться!
Лукин вознамерился было продолжить свою проповедь, однако Саша осадил его взглядом Юпитера, и тот осекся.
Белов некоторое время сидел молча, размышляя, потом спросил:
— А что, господа ученые, хотели бы из грязи в князи выбраться?
Еще не зная, к чему клонит собеседник, бомжи переглянулись.
— А как? — спросил Вася с надеждой в голосе.
Белов побарабанил пальцами по столу и вместо ответа снова задал вопрос:
— Мозги-то свои еще не совсем пропили?
— Да вроде, нет, — неуверенно произнес Женя.
Пальцы Александра Николаевича перестали выбивать дробь, он хлопнул рукой по столу.
— В общем, так, уважаемые бичи, — сказал решительно Белов. — У меня на Красносибмете есть небольшая лаборатория. Я предлагаю вам возглавить ее и продолжить работу над созданием своего сверхпрочного материала. Все необходимое, в том числе оборудование, я вам дам. Документы справлю, предоставлю комнату в общежитии. Пока все, а там посмотрим.
В комнате на некоторое время установилась тишина — экс-ученые прикидывали, как быть.
— Надо подумать, — блеющим голосом про-тянул наконец Женя.
— Да чего тут думать, черт бы вас побрал, прости меня, Господи, окаянного! — Федор Лукин перекрестился: он был так возмущен, что даже черта помянул всуе, а этого с ним давненько не случалось. — Александр Николаевич вам дело предлагает. Привыкли, понимаешь, непотребствам предаваться, пьянствовать да лодырничать. Давайте, мужики, решайтесь.
Лукин выжидающе уставился на Васю и Женю. Те переглянулись, словно спрашивая друг у друга совета, помялись и, наконец, Вася произнес:
— Можно попробовать.
— А в чем сомнения-то? — Белов, прекрасно понимая, в чем проблема, насмешливо улыбнулся.
— В этом вот, — Женя щелкнул пальцем по горлу в чисто русском жесте, означающем прием на грудь.
— С пьянством придется завязать, — категоричным тоном изрек директор комбината. — Справитесь с собой, заживете как люди, хорошо. Heт, дам пинком под зад. Дармоедов и алкоголиков держать у себя не буду, не те нынче времена. Ну, что, согласны?
— Согласны, — вразброд ответили жертвы перестройки.
Белов пожал обоим бомжам руку и послал в баню — буквально, под приглядом Федора. Пусть начнут свое обновление с бренной оболочки, а там и душу, даст бог, подчистить удастся.
V
Осип Ильич Штернгарт проснулся поздно, в девять часов. Может быть, для кого-то девять часов утра покажется и не таким уж поздним временем, но для Осипа Ильича — да, ибо вставал он обычно на три часа раньше. Ну, а раз представилась возможность поваляться в постели, Штернгарт не преминул ею воспользоваться, тем более, что случалось это не чаще одного раза в год.