Удостоверившись, что с ногами все в порядке, Крис просунул одну руку под спину женщины и поднял ее, мысленно возблагодарив Всевышнего за то, что ноша оказалась нетяжелой — женщина была маленькой и хрупкой.
Когда Крис вытаскивал ее из покореженной машины, женщина застонала на его руках, но сознание к ней не вернулось. Здесь же, на переднем сиденье, лежала темно‑синяя дамская сумочка, резко выделявшаяся на фоне коричневатой обивки. Крис взял и ее, надеясь найти внутри документы пострадавшей. К саням он чуть ли не бежал.
Лошади ржали и нетерпеливо били копытами, пока он старательно укутывал женщину в теплое одеяло, навязанное ему Мейбл: ей всегда казалось, что без него Крис замерзнет. Сейчас он в душе благодарил старуху за предусмотрительность.
— Терпение, ребята! — рассеянно бросил Крис лошадям, целиком поглощенный тем, чтобы как можно более тщательно подоткнуть одеяло под бока незнакомки. Он снова поразился ее прелести.
Белокурая, красивая, она напоминала ему ангела.
Но ангела раненого… и слишком бледного даже для небожителя.
Ее необходимо отвезти в теплое место без всяких промедлений. Между тем серое небо не предвещало ничего хорошего — снег мог идти еще долго.
Крис вскочил в сани и погнал лошадей во весь опор.
Будь поблизости больница, он бы сделал любой крюк и доставил пострадавшую туда. Но до ближайшего госпиталя добрых тридцать миль. Есть одно лишь место на земле, куда он может ее сейчас довезти: к себе домой, на «Северный полюс».
Колокольчики, пронеслось в голове у Джулии, как только она обрела сознание. Жаль, что оно вернулось: мрак, в который она была погружена, так умиротворял… Но он отступает, его не вернуть. Колокольчики… Откуда здесь колокольчики? Что они означают?
Мрак рассеялся окончательно, и Джулия, нахмурившись, старалась вспомнить, где она и что с ней произошло.
Автомобиль… Она сидела в автомобиле, бешено мчавшемся вниз по обледеневшему склону. Может, это не колокольчики, а звук, извлекаемый шиповыми шинами изо льда? Да нет, не похоже. И к тому же она не за рулем. Мрак окончательно уступил место недоумению. Она разбила машину? Умерла?
Ее широко раскрывшимся глазам предстал белый холодный мир, совершенно неузнаваемый.
Умереть она не могла — мертвым не бывает так холодно… Да и на лице ее влага — от падающих сверху снежинок. Она попыталась сесть, но невыносимая боль в голове вырвала из ее груди громкий стон.
— Все в порядке. Не двигайтесь, — произнес рядом чей‑то бас, усиливший ее беспокойство. С великим трудом приподнявшись, она огляделась вокруг себя. Она — в санях.