Та подняла руку, призывая итальянку остановиться.
— Non capisco,[8] — робко вставила она.
Поток слов резко прервался, и женщина, издав несколько нетерпеливых восклицаний, подошла ближе и, тыча себя в грудь пухлым пальцем, произнесла, будто обращалась к недоумкам:
— Бенедетта.
— Синьорина Воэн, — указала на себя Делия. Это вызвало немедленный и восторженный ответ.
— La signorina Vaughan, si, si![9]
— Похоже, она тебя ожидала, — заметила Джессика. Делия дотронулась до плеча подруги:
— Синьора Мелдон. — А затем прибавила: — Ch'e la Villa Dante?[10]
Наследница почувствовала облегчение, но прислуга опять завелась и, видя непонимание девушек, схватила их за руки и повлекла к открытой двери.
— Scirocco! — драматически произнесла она, указывая на кучу красного песка, которую намело у каменного порога.
— Я думаю, это означает «сирокко», — предположила Делия. — Si, scirocco, — повторила она и издала звук, изображая сильный ветер.
«Черное одеяние» энергично закивала, но тут взгляд ее упал на стоящего у стола мужчину, и она налетела на него, снова затрещав как пулемет. Она остановилась на секунду — лишь для того, чтобы подтолкнуть его вперед со словами «Pietro, Pietro» — а потом, сунув ему в руки большую метлу, выпихнула за дверь.
— Кажется, он тут за дворника, — догадалась Джессика, — Как будет по-итальянски «завтрак»?
— Черт, не помню.
С помощью мимики и жестов наследница изобразила, как кладет пищу в рот. Эта пантомима была мгновенно понята, и в следующий момент Бенедетта уже настойчиво потянула подруг за собой из кухни в холл. Там распахнула дверь в комнату, едва различимую в полумраке. Послышался звук отворяемых ставень, и в комнату из двух балконных дверей хлынул свет.
Делия вышла через стеклянные двери.
— Здесь колоннада! — крикнула она Джессике. — Со сводчатой крышей. — Она вернулась обратно в столовую. — Тянется вдоль всей стены дома, и с нее ведут ступеньки в сад. Необходимая тень для жарких летних дней, я полагаю, и по обеим сторонам балюстрады — вьющиеся растения: клематис весь в цвету и глициния.
— Prima colazione, subito![11] — Бенедетта выставила на стол корзинку с хлебом и кувшин с кофе, а потом так же быстро исчезла.
Англичанки огляделись. Это была большая комната с высоким потолком и выцветшими фресками на стене. Стеклянный стол на витых кованых опорах протянулся почти во всю длину комнаты, и на одном конце были четыре прибора.
— Для четырех гостей. Мы, очевидно, первые из прибывших.
— Никто ведь ничего не сообщил тебе о хозяине и хозяйке? — уточнила Джессика. — Я к тому, что сюда может прибыть целая орда членов семьи Маласпина.