Со слов Ожеро, болезни ежедневно сводили в могилу гораздо больше их солдат, чем русские пули и ядра, которые залетали в траншеи и на батареи союзников. Хорошо понимая всю пагубность своего длительного сидения в окопах, союзники решили взять Севастополь штурмом. Двойной удар с суши и с моря откладывался из-за долгого штиля, не позволявшего их парусным кораблям принять участие в штурме города.
Эта новость сильно встревожила руководство обороны Севастополя. Двойной удар не сулил городу ничего хорошего, и червь сомнения с новой силой вполз в их души. Даже новость о прибытии в Севастополь четырех пехотных полков из Бахчисарая, которые князь Меньшиков прислал после жесткого настояния Корнилова и Ардатова, не смогла взбодрить адмиралов. Каждый из моряков с тяготой в душе опасались грядущего штурма, и при этом старались ни малейшим словом не выдать остальным своего настроения.
Желая на кануне штурма вселить уверенность среди простых защитников Севастополя, адмирал Корнилов собрал на соборной площади города огромную толпу и призвал солдат и матросов сражаться за русскую твердыню до последней капли крови.
- Если вдруг вам прикажут оставить город, знайте, это с вами говорит подлый трус и изменник, и я, пользуясь своей властью, призываю вам поднять на штыки любого, кто только посмеет произнести эти слова. Даже меня, если вдруг такое случиться. Отстаивайте Севастополь! Вот вам мой главный завет!
Ответом на столь эмоциональную речь Корнилова были громкие крики собравшихся на площади моряков и пехотинцев, которые твердо обещали адмиралу исполнить его завет, даже если при этом придется умереть. Многие совершенно незнакомые друг другу люди троекратно целовались между собой, давая крестный зарок не допустить врага в родной город.
С помощью хорошо поставленного наблюдения разведки, которая почти каждую ночь неотступно следила за действиями противника, было установлено направление главного удара союзников. Французы были наиболее активными против 4-го и 5-го бастионов, тогда как англичане усиленно возились в районе Малахова кургана. Желая ввести противника в стеснение, "охотники" Бутырского полка, ночью бросились в штыки и отогнали работавших на своих позициях англичан, чем заметно подняли настроение осажденного гарнизона.
Адмирал Корнилов поблагодарил солдат за смелость и отвагу, однако черные мысли продолжали упрямо терзать его сердце. В ночь с 4 на 5 октября разведчики доложили в штаб обороны о том, что против 4 бастиона французы стали освобождать амбразуры своих батарей от земляных мешков заложенных в них ранее. После этих известий стало окончательно ясно, что до начала штурма остались считанные часы.