— Я уверена, что у викария есть «Дебретт». Он интересуется такими вещами... Видите ли, он немножко сноб! Я зайду к нему по дороге в деревню. У детей как раз закончатся уроки, так что это самое подходящее время. В деревне я отправлю письмо, а заодно занесу миссис Ричардс ее шляпку.
Ему во что бы то ни стало нужно было заполучить это письмо, пока она не положила его в свой ридикюль. Надо как-то задержать ее. Он выглянул в окно.
— Кажется, будет дождь.
Она тоже поглядела в окно.
— Вы так думаете?
— Уверен. Такие облака к близкому дождю. И если вы не хотите, чтобы ваше просохшее белье снова намокло...
— Он пожал плечами.
— Пожалуй, вы правы. Пойду сниму его.
Она положила письмо и торопливо выбежала наружу.
Как только она ушла, он встал с кровати и в два прыжка оказался у стола. Письмо было запечатано шариком воска. Нагрев на огне нож, он вскрыл печать и, развернув письмо, нацарапал записку своему брату.
«Маркус, я был ранен, но уже поправляюсь. Дай мисс Вудфорд все, что она захочет. Нахожусь в ее коттедже инкогнито. Здесь творятся подозрительные дела. Сапоги разрезаны, пришли новые. Срочно. Нэш».
Он дважды подчеркнул слово «инкогнито», чтобы напомнить о необходимости соблюдать осторожность, и один раз слово «срочно», чтобы привлечь внимание к тому, что нужны сапоги. Потом он подул на письмо, чтобы высохли чернила, снова сложил его и запечатал.
К тому времени как она вернулась с охапкой сухого белья, он с самым невинным и скучающим видом снова лежал в кровати.
— Я скоро вернусь, — сказала она. — Мне очень хотелось бы отправить это письмо сегодня.
Без Мэдди и детей в коттедже было очень тихо. Кажется, Нэшу следовало бы радоваться покою, но ему срочно требовалось выйти во двор.
Он нашел свою одежду и натянул бриджи, шерстяные носки и сапог, оставшийся целым. Потом надел сюртук и заковылял к задней двери. Там он обнаружил пару безобразных мужских рабочих башмаков, которые надевала Мэдди для работы во дворе. Сунув больную ногу в один из башмаков, он заковылял к уборной.
Вернувшись через некоторое время в дом, он дрожал от холода. Он добавил в огонь небольшое полено. Всего неделю назад он развел бы по-настоящему хороший огонь. Он любил ревущее пламя, любил наблюдать, как танцуют язычки пламени и разлетаются искры.
Но Мэдди и детям приходилось самим собирать топливо, бродить по лесу в поисках валежника, тащить его домой, а потом использовать по мере надобности.
Поэтому он снова вышел во двор и, найдя топор возле задней двери, наколол дров и аккуратно сложил в поленницу. Сочетание физической нагрузки и холодного свежего воздуха заставило его кровь циркулировать быстрее. Так хорошо он уже давно себя не чувствовал.