Собравшиеся удивленно ахнули, поняв, что молодая женщина предлагает решить дело Божьим Судом и вызывает Ивара на поединок.
Кривая улыбка чуть тронула губы юноши: он понял, что лишь удачный выпад отделяет его от заветной цели. Если он убьет герцогиню в честном поединке, никто не вправе будет его осудить!
Клинки скрестились. Вскоре всем стало ясно, что Хайделинда гораздо лучше владеет клинком, чем ее противник: уроки фехтования, преподнесенные аргосцем, не пропали даром. Ее манера вести бой была жесткой и стремительной. Она не давала Ивару перевести дух, все время заставляя двигаться по кругу и отбивать ее выпады. Оруженосец сбил дыхание и стал делать одну ошибку за другой.
Уклоняясь от очередного удара, Ивар вдруг поскользнулся, и герцогиня ловким движением выбила оружие из его рук. Острие ее клинка тут же оказалось возле горла молодого человека, щеки которого залила! мертвенная бледность.
— Я могу простить тебя, — негромко произнесла владетельница Хельсингера, — если попросишь пощады.
Ивар хотел ответить, но не мог вымолвить ни слова: страх сковал его губы. Он только кивнул, испуганно и жалко оглядываясь на безмолвную толпу нобилей.
— Говори! — потребовала герцогиня.
— Пощады! — прохрипел Ивар. — Я хочу жить!
Хайделинда опустила клинок и, повернувшись, медленно пошла к столу, за которым сидел капитан гвардейцев и стоял большой кувшин вина. Гости разразились приветственными криками.
Внезапно судорога ярости исказила красивое лицо оруженосца. Подхватив с пола свой меч, он метнул его в спину удалявшейся женщины.
Все произошло так быстро, что никто не успел опомниться: гибель, казавшаяся неотвратимой, второй раз за сегодняшний день грозила Хайделинде…
Вдруг раздался оглушительный рев, стены замка сотряслись, и на пути мелькнувшей в воздухе смертоносной стали возникла огромная темная туша. Клинок ударил в нее и отскочил, со звонам упав на каменные плиты.
Гигантский медведь поднялся на задние лапы и, нависая над скорчившимся в ужасе Иваром, сделал к нему пару шагов. Заверещав, словно заяц, юный хлюст заметался, пытаясь нырнуть в толпу придворных, — тщетно. Люди стояли плотной стеной, оцепенев, словно в каком-то внезапном наваждении.
Туша медведя росла на глазах, голова его с задранной мордой, казалось, вот-вот коснется невидимых сводов зала… Ивар вдруг застыл, в ужасе глядя на эту картину. Глаза его вылезли из орбит, губы посинели… Схватившись за горло, оруженосец рухнул как подкошенный.
Он был мертв.
Торжествующий рев чудовища огласил стены залы, медведь стал быстро уменьшаться, очертания его тела менялись. Миг — и перед изумленными взорами предстал пропавший герцог Гюннюльф. Молча повернувшись, он зашагал к трупу брата, ногой отпихнул тело Гунхильды и, ухватив мертвеца за воротник камзола, поволок к выходу…