Немо грустно покачал головой с потупленным взором. Пройдя через поле мимо Джонни и Бена, он направился ко мне в «дом», на основную базу. Когда он остановился передо мной и поднял лицо, я увидел, что он плачет. Его глаза за толстыми стеклами очков были красными и распухшими от слез, следы которых блестели на его щеках.
— Что случилось? — с тревогой спросил я. — Кто-то обидел, избил тебя?
— Нет, — всхлипывая, ответил он. — Прошто я… я…
К нам подошел Дэви Рэй с бейсбольным мячом в руке.
— Что случилось, Немо? Ты плачешь?
— Я…
Немо всхлипнул. Он изо всех сил пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось.
— Я уешаю, — наконец выдавил из себя он.
— Уезжаешь? — Я нахмурился. — Но куда?
— Прошто уешаю. Уешаю иж города. — Немо махнул своей тощей рукой в неопределенном направлении. — Мы переешаем.
К нам в «дом» подошли Джонни и Бен. Так мы и стояли кружком вокруг Немо, который всхлипывал, поминутно вытирая нос. Бен не смог долго это выносить и, отойдя в сторону, принялся пинать ногами камешки.
— Я зашел к тебе домой, Кори, чтобы попрощаться, но твоя мама шкажала, что ты на бейшбольном поле, — объяснил мне Немо. — Я прошто хотел попрощаться.
— Ясно. А куда вы едете? Навестить кого-то? — спросил я.
— Нет.
Новые потоки слез заструились по лицу Немо. Смотреть на это было тяжко.
— Мы переешаем в другой город, Кори.
— Переезжаете? Куда же?
— Не жнаю. Куда-то далеко отшюда.
— Господи, — протянул Джонни. — Да вы всего-то лето в Зефире и прожили!
— Мы надеялись, что в следующем году ты будешь играть в нашей команде! — воскликнул Дэви.
— Вот именно, — подхватил я. — Ты же должен был пойти в нашу школу.
— Нет, — покачал головой Немо, и я отчетливо увидел в его распухших глазах невыносимую муку. — Жавтра мы уешаем.
— Завтра? Куда вы так торопитесь?
— Так шкажала мама. Жавтра мы уешаем. Туда, где папа шможет продавать рубашки.
Рубашки. Вот в чем дело. Рубашки. Никто в Зефире не носит хорошо сшитые белые рубашки. Я сомневался, что они пользовались большим спросом хотя бы в одном городе, куда привозил жену, сына и свои образчики ткани мистер Керлисс. Не думаю, что где-нибудь нашлось бы такое место.
— Я не шмог…
Немо поднял на меня глаза. От боли в его взгляде у меня защемило сердце.
— Я так и не шмог… жавешти себе дружей, — сказал он. — Потому что мы вше время переешали.
— Мне жаль, Немо, — сказал я. — Очень жаль, что тебе приходится переезжать.
Под влиянием внезапного порыва я вытащил из своей бейсбольной перчатки мяч и протянул его Немо.
— Вот, возьми, — сказал я ему. — Сохрани его, чтобы иногда вспоминать о приятелях, которые остались у тебя здесь, в Зефире. Ладно?