Мы вернулись в Париж тридцатого, как раз вовремя, чтобы встретить Новый год на рю де Сен-Пер. Супервечеринка в духе Клода плавно перетекла в следующий день. Странно даже думать, что все окружавшие нас люди, которые до сих пор остаются в моей памяти, могут жить другой жизнью, оторванной от нашей, за пределами теплого круга Сен-Жермен-де-Пре, такого, каким он был тогда и которого теперь уже не существует. Мальчишки, подобные Филиппу, неужели они корпят в офисах с девяти до шести, неужели у них есть дети и тещи, неужели они выгуливают собак по вечерам? Сидят ли они в кафе «Флер», совершенно не замечая произошедших за последние пятнадцать лет перемен? Помнят ли они свои лица и руки такими, какими они были в 1948 году, как помню их я?
Полагаю, что нет. Полагаю, у них не случилось такого раскола, как у меня. Полагаю… полагаю… полагаю…
А что мне осталось? Ничего, только окунаться с головой в эту иллюзию да выныривать обратно. Гостья из эфемерной страны воспоминаний.
Он стоял у мольберта рядом с керосиновой плитой, которая изо всех сил старалась согреть огромную комнату. Картина была новой. Я экспериментировала с серыми и голубыми тонами канала, пепельными оттенками домов в капризном свете зимы. Он прищурился, стараясь уловить настроение.
- Мне нравится. Жаль, что ты ему эту картину не показала.
- Эту? - удивилась я.
В галерее на рю Бонапарт планировалась выставка работ молодых американцев в Париже. Я узнала о ней от своего друга Тедди Клейна, маленького пухленького художника из Чикагского художественного института. Он и сам собирался там выставляться. Мы с Тедди познакомились, как только я поступила в «Гранд шомьер», и ему нравились мои полотна. Тедди заявил, что мои работы довольно хороши, хотя он твердо убежден - женщины и живопись несовместимы. Совместимы ли, нет ли, но он заинтересовался моими картинами и устроил мне встречу с владельцем галереи. Я должна была принести три полотна, и если они произведут на хозяина впечатление, то он придет ко мне в студию - комната в «Отеле дю Миди» внезапно превратилась в мою студию - и там решит, стоит ли выставлять меня. Всего он планировал взять девять художников и восемь кандидатур уже подобрал. Что и говорить, шанс весьма призрачный.
Меня терзали сомнения, но Тедди горел энтузиазмом.
- Почему бы и нет? - настаивал он. - Что ты теряешь? Мне твоя мазня по вкусу, так почему ему не должно понравиться?
Мы сидели в «Куполь». Я не знала, что и ответить. Конечно же, он прав. Почему бы и нет, собственно говоря?
- Послушай, - напирал Тедди, - я приду к тебе в студию и помогу отобрать картины. Потом ты, я и Милош возьмем каждый по полотну и понесем. Если ему не понравится - что ж, даже на такси тратиться не придется. От рю де Сен-Пер до галереи можно пешком дойти.