— Где твоя спальня? — пробормотал Райан.
— Наверху. Слишком далеко…
У нее так дрожали ноги, что Симона боялась не дойти. Вполне подойдет и диван. Или стол. В конце концов, ковер на полу. Что угодно, лишь бы это дивное ощущение не покидало ее.
Внезапно Райан подхватил ее на руки и без малейших усилий понес в спальню.
Какое блаженство — вытянуться вместе с ним на мягкой постели, шелковых простынях, избавиться наконец от ночной рубашки и почувствовать жар его тела…
— Ты прекрасна.
Он тоже был прекрасен. Великолепный любовник — нежный, сильный. Его страстные поцелуи пробуждали в ней желание такой силы, какое она не испытывала раньше.
И наконец их затопило наслаждение.
Да. Им с Райаном явно предназначено судьбой быть вместе.
Лежа рядом с Райаном, с трудом приходя в себя, Симона медленно возвращалась с небес на грешную землю. Тревожные мысли снова нахлынули на нее.
— В чем дело? — Райан оперся на локоть и посмотрел в ее глаза.
Не в силах сказать ни слова, она отвела взгляд, покоренная нежностью, сиявшей в его глазах.
Его рука нежно заправила короткий локон ей за ухо.
— Плохие воспоминания?
Симону бросило в жар.
— Это связано с твоей семьей? Ты об этом писала в дневнике?
Девушка кивнула.
— Ты уверена, что не хочешь поговорить об этом?
— Может, мне стоит пойти и… сделать нам чаю? — попыталась она избежать ответа.
— На чай у нас еще будет время позже, — он нежно поднял ее лицо за подбородок и посмотрел в глаза. — Если ты не хочешь рассказывать мне, в чем дело, и не надо. Зато я смогу снова поцеловать тебя.
Райан слегка коснулся ее губ своими, а затем нежно провел губами по ее шее и плечам.
— Думаю, я должна тебе кое-что рассказать.
Райан снова облокотился на подушку и улыбнулся девушке, нежно поглаживая ее руку.
— Я даже не знаю, с чего начать. Все так ужасно…
— Ну, удивить меня вряд ли уже удастся…
Симона припомнила, что Белл сказала нечто подобное в ту памятную ночь на Гималаях.
— Это касается… моей матери.
Воистину, начало — половина дела. Она почувствовала, как какой-то заслон в ее душе сдвинулся.
— Подожди секундочку, — попросила она, поднялась на ноги, подошла к туалетному столику и взяла фотографию своих родителей. — Это мои папа и мама. Анджела и Дуглас Грей.
Райан сел на постели и стал разглядывать фото. Симона скользнула под одеяло, прижалась к его груди и глубоко вздохнула.
— Они кажутся очень милыми. И очень молодыми.
— Им было всего по девятнадцать лет. Они поженились незадолго до того, как папа отправился воевать во Вьетнам.
— Ты на них похожа. У тебя очертания лица, как у отца, и дивные глаза и губы твоей матери.