— Что с тобой?
— Я просто любуюсь пейзажем. Смотри, как они плавают. — Внизу несколько ребятишек плескалось в речке, на берегу которой стояла маленькая деревушка.
Итан переплел свои пальцы с ее и начал поглаживать большим пальцем тыльную сторону руки. Она не смотрела на него, упорно глядя в окно. Но каждым своим нервом ощущала его нежную, но настойчивую ласку.
А как же Ванесса? — напомнила она себе, стиснув зубы. Не забывай о Ванессе.
Как будто она могла забыть!..
В тот вечер они ужинали в ресторане отеля вместе со всеми. Однако устав от шума, Эбигейл вскоре пожелала всем доброй ночи. Итан поднялся, чтобы проводить ее до лифта. Она не могла не заметить внимательных взглядов, когда они покидали бар.
Подойдя к своей двери, она отперла ее и повернулась, намереваясь попрощаться. Но не успела она открыть рот, как Итан запечатал его своими губами.
И снова, в который уже раз, Эбигейл поцеловала его в ответ, беспомощно отдавшись охватившему ее желанию. Не отрывая своих губ, он ввел ее в комнату и ногой закрыл дверь. Потом прислонился к двери, притянув Эбигейл еще ближе к себе и все так же не размыкая губ.
Звук щелкнувшего запора вернул ее к действительности. Издав протестующий возглас, Эбигейл отпрянула от Итана.
На какое-то мгновение ей показалось, что он не собирается отпускать ее, и дикая паника овладела ею. Она сильнее оттолкнула его и высвободилась, поскольку он разжал руки.
— Извини, — проговорил он, тяжело дыша. — Я думал… Ты не хочешь, чтобы я остался?
На какой-то безумный миг ей хотелось крикнуть: «Да, останься!.. Пожалуйста, останься». Она с трудом взяла себя в руки и прошептала:
— Уходи.
— Да, — помрачнел Итан. — Ты права — я ухожу. Увидимся завтра, Эбигейл.
Что же она затеяла? — спросила себя Эбигейл, опустившись без сил на кровать. Во что она ввязалась, начав эту игру с Итаном Миллером? Этот человек был для нее роковым — и по многим причинам.
К утру она осмыслила наконец, что происходит. Когда она впервые повстречала Итана, то почти не сознавала, что такое секс. Но, созрев, она вспомнила тревожно-сладкие сны своего отрочества, превратив их во взрослые, вполне отчетливые и очень характерные желания.
Только это и было — властная физическая потребность. Никоим образом ее сознание не могло согласиться, что Итан Миллер создан для нее, что он мог бы сделать ее счастливой.
Менее всего именно он подходил для этой роли.