За два дня до отъезда Эбигейл с Итаном, Келси и другими спутниками ужинали в шумном открытом ресторане на берегу моря. Неожиданно Итан взял девушку за руку и прошептал ей на ухо.
— Давай удерем ото всех. Мне так хочется побыть с тобой наедине, Эбигейл.
Осуществить задуманное не составило труда. Когда Эбигейл и Итан вошли на слабоосвещенную аллею приморского парка, он тут же обнял девушку за талию и привлек к себе.
— У нас с тобой почти нет возможности остаться одним, Эбби. Ты что, сознательно всюду таскаешь за собой Келси? Я совершенно извелся. Устал ждать… — Его губы приникли к ее губам в жадном настойчивом поцелуе.
Чувственное пламя разгорелось в Эбигейл, когда она вдохнула запах его кожи, ощутила твердость его плеч, нависающих над ней. Голова ее легла в его подставленную ладонь, а тело изогнулось навстречу ему.
Они целовались и раньше, в редкие минуты уединения, но никогда, как сейчас. Страсть растекалась по ней жидким огнем, а тело изгибалось все больше и больше. Опасно близкая к тому, чтобы потерять контроль над собой, Эбигейл выдохнула и руками уперлась ему в грудь, стараясь оттолкнуть, отодвинуть его, но это ей не удалось. Итан поднял голову, но вместо того чтобы ее отпустить, еще крепче прижал к своим бедрам, двигая ими в чувственном дразнящем ритме.
Ей пришлось вцепиться в него, чтобы удержать равновесие, и дыхание у нее прервалось.
— Не надо! — взмолилась она.
Но Итан точно не слышал ее. Глаза его были закрыты, голова слегка отклонена назад.
— Итан! — Ее голос прозвучал хрипло, она не узнала его. Но в то время как все тело ее пылало желанием, разум продолжал сопротивляться. Собрав наконец остатки воли, она прошептала — Итан, прошу тебя, отпусти меня.
Глаза его медленно открылись, и хватка немного ослабла. Она обвила пальцами его запястья и оттащила их. Но в тот момент, когда она наконец высвободилась, он опять схватил ее за руку и притянул к себе, держа на этот раз за локоть и уткнувшись подбородком ей в висок.
— Еще немного, еще минуту! — бормотал он. — Я весь горю. Мне хочется заняться с тобой любовью прямо здесь, прямо сейчас.
Чувство какого-то тайного торжества, смешанное с паникой и болезненной слабостью, пронзило ее. Но это и было именно то, к чему она стремилась. Пусть даже ценой некоторых уступок своей совести, но она добилась своего.
Эбигейл закрыла глаза, и голова ее склонилась к нему на плечо.
— Я рада, что ты чувствуешь это, — сказала она.
— Рада? — простонал он. — Ты не знаешь, что ты со мной делаешь! Ты колдунья.
О, прекрасно знаю, подумала Эбигейл, трепеща от желания. Она знала, потому что испытывала то же самое. Она потянулась и слегка коснулась губами его щеки, чувствуя себя Юдифью перед Олоферном.