Практичная тетка Мариза заранее просветила ее насчет мер предосторожности, но не научила эти вещи различать. Эбигейл пришлось до всего доходить самой. С тех пор все ее контакты с противоположным полом ограничивались ничего не значащей дружбой и случайными флиртами, которые, впрочем, ни к чему не приводили. То ли мужчины были слишком нетерпеливы и теряли интерес к ней из-за ее упрямого нежелания позволить им сексуальную близость с ней, то ли сама она приходила в отчаяние от того, что они не понимали ничего другого, но, едва завязавшись, отношения с ними неизменно терпели крах.
Так было до тех пор, пока Итан снова не появился в ее жизни. И тогда она совершила самую ужасную ошибку, какую только можно было себе вообразить.
— А ты правду говорила, что у тебя в твоей личной жизни никого нет? — спросил Итан.
— Да. — Ей не было причины лгать. — А если бы был, я бы не стала…
— Спать со мной?
— Ты обещал не говорить об этом, — поспешно напомнила она.
— Я сказал, что мы будем говорить о Таиланде.
— Я думала, ты имеешь в виду…
— Пагоды и рисовые поля? Вовсе нет. А как насчет того, чтобы по-вспоминать, как ты таяла в моих объятиях, как страстно подставляла мне губы, когда я тебя целовал? Или то, как нежно ты проводила рукой по моей груди, когда возбуждалась, вниз к животу и еще ниже к…
— Замолчи! — Лицо ее пылало, а глаза уткнулись в белую скатерть. Пальцы Эбигейл вцепились в край стола. — Замолчи, или и уйду прямо сейчас.
Официант выбрал не самый лучший момент, чтобы подойти к ним с подносом, на котором нес нарезанный тонкими ломтиками сыр и гроздья черного винограда. У нее было искушение вырвать это блюдо и швырнуть его на пол, а потом встать и уйти, но выработанная привычка вести себя на людях достойно пересилила, и она напряженно замерла на своем стуле, пока официант вновь не оставил их наедине.
Возможно, Итан понял, что переступил границы.
— Какой сыр тебе больше по вкусу? — спросил он. — Здесь несколько сортов…
— Мне все равно. — Все еще не в силах отделаться от тех эротических картин, которые он вызвал в ее памяти, она обнаружила, что руками держится за край стола. Разжав пальцы, Эбигейл мотнула головой. — Я не хочу больше есть.
Итан намазал немного сыра на печенье и протянул ей.
— Правда? Ты уверена?
Она еще более упрямо замотала головой. Пожав плечами, он сам начал есть печенье, запивая его большими глотками вина. Потом спросил:
— А когда ты ушла из школы? Что было потом?
— Я жила с теткой Маризой, пока не поступила в университет, но спустя год бросила его и перебралась в Кингстон.