Я задумалась.
Кажется, поняла…
— То есть духа можно обойти? И не умереть?
— Можно, Линочка, всегда можно.
— Всегда-всегда? — не поверила я.
— Просто люди его боятся, а он тогда власть над человеком получает. И все, конец! — Домовой красочно взмахнул руками.
— Значит, и бабушка… Яша, и бабушка его испугалась?
— Нет, Линочка, просто она уже старенькая была, устала. От жизни тоже иногда устают.
Позже я много думала о том, что сказал мне Яшка. О бабушке Василине, о жизни, о смерти. Вообще о многом. Все это было так странно! Необычно. И, честно говоря, пугающе.
Я решила узнать, правду ли мне сказал мне Яшка или нет? Можно ли обойти духа?
Искала его долго. Каждый день после школы я отправлялась бродить по улицам, всматривалась — не мелькнет ли где черный балахон? Наконец, я его нашла.
Он стоял посреди сложного перекрестка. Мимо него мчались машины, шли люди, а он просто стоял и смотрел куда-то вдаль, выжидал.
Я встала тоже. Стала всматриваться в ту же сторону, что и он.
Мы то и дело косились друг на друга.
Зачем ты здесь?
За тем же, что и ты.
Мы ждали. То ли вечность, то ли мгновенье. Я ужасно боялась, что не замечу того, кого так ждет дух. Но я заметила.
Это была девушка. Совсем молоденькая, чуть старше меня. В коротеньком белом платье, с волнистыми черными волосами. Она шла по тротуару, ела мороженое.
Увидев ее, дух покачнулся, а я тут же кинулась к ней:
— Скажите!… а как… — Что ей сказать?! Не про духа же говорить! Не про смерть! И я выпалила первый же адрес, который только пришел мне в голову.
Девушка задумалась.
— Это там, — наконец, махнула она рукой. — Дойди до угла и направо. Спросишь, если что.
— Спасибо!
Я обернулась — духа на перекрестке уже не было.
С тех пор он всегда на меня косился. Каждый раз. И каждый раз, когда я замечала его, то начинала глазами выискать его жертву. Иногда мне удавалось, иногда нет. Дух злился, но мне было все равно.
Смерти нет. Есть только страх.
Когда я стала уже совсем взрослой, то так получилось, что я забеременела.
Дома к этой новости отнеслись по-разному. Мать округлила глаза, отец прошамкал что-то невнятное. Обрадовался только Яшка.
— Младенец это хорошо! Я его нянькать буду. У меня вот вещички твои кой-какие сохранились. Показать?
— Покажи, — согласилась я, вытирая слезы после долгого неприятного разговора с родителями.
Беременность переносила тяжело. Сильно отекали ноги. Порой так, что было даже больно ходить. И на тридцать шестой неделе меня из консультации на «скорой» увезли в больницу.
Врач сперва долго ощупывал мой опухший живот и не менее опухшие ноги, затем спрятался за бумажками — анализ мочи, крови, данные УЗИ.