Ведь на самом деле мы не потребляем воздух. Объём воздуха, который я выбираю из ежедневной пары лёгких, равен тому объему, который просачивается через суставы моих конечностей и швы корпуса, то есть тому объему, который я добавляю в окружающую атмосферу. Вся моя активность — это превращение воздуха высокого давления в воздух низкого давления. Каждым движением тела я способствую выравниванию давления во вселенной. Каждой мыслью, мелькающей в голове, я приближаю наступление фатального равновесия.
Приди я к осознанию этого факта при других обстоятельствах, я бы вскочил со стула и выбежал на улицу, но в моем положении — тело обездвижено блокирующими кронштейнами, мозг развешан по лаборатории — это было невозможно. Я увидел, как смятение моих мыслей заставило листочки мозга трепетать быстрее, что в свою очередь усилило мою нервозность, которая усугублялась обездвиженностью тела. Паника, возникни она в такой момент, убила бы меня. Возможно случайно, возможно намеренно, но я нажал на рычажок управления, который отвернул взор перископа от работающей решетки, так что теперь я мог видеть только чистую поверхность рабочего стола. Освобожденный от необходимости смотреть на свой мозг и нагнетать мрачные предчувствия, я сумел успокоиться. Восстановив контроль над чувствами, я начал долгий процесс обратной сборки. В конце концов, я вернул свой мозг в исходное компактное состояние, прикрепил пластины к голове и высвободил себя из кронштейнов.
Анатомы не поверили мне, когда я рассказал о своем открытии, но за несколько месяцев, прошедших после моего авто-препарирования, многие убедились в моей правоте. Были проведены дополнительные исследования головного мозга, выполнены многочисленные измерения атмосферного давления, и все результаты подтверждали мой рассказ. Фоновое давление воздуха во вселенной действительно росло, вследствие чего наши мысли замедлялись.
Как только правда стала достоянием масс и люди впервые в жизни задумались о неизбежности смерти, мир охватила паника. Многие призывали к значительному сокращению активности в расчете на замедление процесса уплотнения атмосферы. Обвинения в растранжиривании воздуха перешли в яростные драки, закончившиеся в ряде случаев гибелью людей. Чувство стыда за произошедшее, а также напоминание о том, что давление атмосферы еще нескоро сравняется с давлением в подземном резервуаре, способствовали снижению накала эмоций. Мы не знаем точно, сколько веков осталось, — дополнительные измерения и расчёты ведутся, их результаты обсуждаются. В то же время возникло множество дискуссий, муссировавших один вопрос: на что следует потратить оставшееся время.